Не бойтесь стучать в чужие двери

Они рядом с нами, но мы мало что можем о них рассказать 

Рассматривая семейный альбом, я как-то обратила внимание на одну фотографию. На ней мы с будущим супругом, счастливые и улыбающиеся, в день свадьбы выходим из подъезда дома. Вокруг гости, а чуть поодаль соседи – они помнят нас еще детьми. И среди них она, тетя Валя, без которой сложно представить наш дом.

Тетя Валя 

Кажется, за все годы, что мы живем в доме (а это уже скоро тридцать лет) тетя Валя ничуть не изменилась. По-моему, на пенсию она вышла в то же время, что и переехала в новую квартиру. Детьми мы очень ее боялись, ее строгого тона, взгляда. Тогда думалось, что все придирки соседки надуманны, как и у всех взрослых. Хотелось сделать что-то поперек, но ничего серьезного против нее мы никогда не замышляли. Видимо, чувствовали, что есть в соседских замечаниях доля справедливости.

Не знаю, сколько времени прошло, пока тетя Валя стала со мной разговаривать не как с ребенком. Наверное, к моим двадцати годам она увидела во мне равного собеседника. Иногда двумя словами перекинемся, иногда, если есть время, постоим подольше. К слову сказать, в нашем дворе лавочки всегда были в дефиците, и бабушки у подъездов не сидят, а ходят.

И вот, увидев тетю Валю на свадебной фотографии, я вдруг поняла: а ведь она не просто так выходит гулять каждый день. Она живет жизнью нашего дома, людей, которые в нем просыпаются каждое утро, ходят отсюда на работу, растят детей, возвращаются сюда из дальних поездок. Она знает по именам всех детей, которые выбегают во двор. Она добра к малышам, строга с подростками, внимательна к молодым. Если бы вы видели, какой нерастраченной нежностью загораются ее глаза, когда она встречает младенца в коляске! Совпадение это или нет, но именно тетя Валя первой в нашем дворе поздравила меня с новорожденной дочкой, когда я только вернулась домой.

Почему наши детские и взрослые впечатления о ней настолько различны? Отчего мы чаще видим ее суровой, строгой? Видимо, во всем виновата жизнь самой тети Вали. Детство ее прошло в военные и послевоенные годы. Пришлось рано браться за взрослую работу. О супруге тетя Валя мало рассказывала. Знаем только, что после инсульта лет двадцать назад у него парализовало левую сторону. Он с трудом, но восстановился, выходил во двор гулять. Правда, всегда один. Вместе я их видела очень редко. Последний раз, когда пришла с выездной командой с избирательного участка в 1998 году - несмотря на проблемы со здоровьем политическую волю выразить надо обязательно. Многие на его месте, наверное, занимались бы тихонечко своими делами в кругу семьи. Но в этом-то и особенность того поколения, которое привыкло принимать активное участие в жизни страны и города.

Через год-два тетя Валя супруга похоронила. Последние десять-двенадцать лет она живет вдвоем с сыном, который так и не стал матери опорой. Он у нее все еще ребенок, хотя и довольно большой. Работает, но только вверх по карьерной лестнице не стремится. Ему хватает того, что он зарабатывает. Он не пьет, не курит. Видимо, сильно воспитание. Но в этом-то и родительское горе – мамин сынок в свои сорок с лишним лет невесту в родной дом уже никогда не приведет. Поэтому о внуках даже мечтать не приходится. И тетя Валя спрятала за суровым видом свою нежную, ранимую материнскую душу, закрылась этой маской, чтобы никто не увидел ее страдания, тоску по топоту маленьких ножек, по крохотным ручкам, первым улыбкам и словам. Правда, нет-нет да прорвется лучик тепла, засветится в морщинках около глаз, и мы увидим добрую бабушку, которой многим соседским ребятишкам не хватает.

Постоянство 

Порой даже странно днем не встретить тетю Валю во дворе. Она как неофициальный символ нашего дома. Все течет, все изменяется, и только наша тетя Валя постоянна. Мы точно знаем, что весной она вынесет на чистку свои небольшие коврики, выложит на солнышко для просушки пару подушек. Осенью ее легко узнать издалека по изумительному сиреневому пальто. А зимой, если около подъезда множество следов от галош, то это точно тетя Валя гуляла.

Любят ли ее соседи? Не знаю. Скорее, уважают. Но вот полтора года назад, когда мы заметили, что несколько дней она не выходила на улицу – заволновались. Еле-еле от сына узнали, что увезли тетю Валю в больницу. И каково было ее удивление, когда она увидела делегацию подъезда в холле больницы-девятиэтажки. Из принесенных гостинцев взяла лишь чай да пачку печенья. Больше, говорит, мне не надо, спасибо. Попросила только зайти к сыну, который к матери так и не приехал, взять кое-какие вещи. А нам было как-то странно, что тетя Валя еще и болеть может. Проблемы с давлением, как у многих пожилых людей, казались какими-то ненастоящими. И правда, прошло совсем немного времени, врачи подлечили наш «символ», и снова во дворе слышно ее ворчание на мальчишек, которые вздумали лупить хоккейными шайбами в стену подъезда.

Есть еще одна причина, по которой тетю Валю можно назвать символом дома. Она всегда в курсе практически всех дел нашего подъезда. Когда мы задумались об установке металлической двери, а затем и домофона, она тоже была среди активистов, которые обходили жильцов. Когда кто-то из соседей покидал этот мир, то первым помощником, собирающим деньги на похороны, всегда была наша тетя Валя. Странно, что сейчас эта традиция, хоронить всем домом, подъездом, ушла в прошлое. Раньше и прощались с покойными у подъезда. А потом это как-то сошло на нет. Или не с кем стало прощаться, потому что мы перестали разговаривать с соседями?

А вот сама тетя Валя принимать помощь так, видимо, и не привыкла. Сама редко о чем-то попросит, а получив в подарок часть чьего-то дачного урожая, потупит глаза, скажет: «Ну зачем вы, у меня все есть…»

Всегда рядом 

К чему весь этот рассказ? А к тому, что, наверное, в каждом доме есть такая тетя Валя, тетя Зина, а то и дядя Петя, которых не все даже знают, как по имени и отчеству назвать. Не говоря уже о фамилии. Мы встречаем их каждый день. Когда поздороваемся, а когда и нет, делая вид, что ищем ключи. Погруженные в свои проблемы, мы редко вообще замечаем их и лишь спохватимся, что давно не видели. «А что случилось?» «Умер Петр Иванович, уже полгода как похоронили». Постоим, подумаем – и дальше пошли. Ведь вокруг жизнь – на работе, в квартире, в общественном транспорте. Но стоит нам войти в подъезд, и она странным образом меняется и меняет нас на те несколько минут, что мы идем от входной двери к себе на этаж. Мы становимся глухи и слепы, стараемся пробежать эти несколько метров так, чтобы никого не встретить. А уж тем более в домах с лифтом, который позволяет нам «перешагивать» через тех, кто живет ниже. Не говоря о жильцах верхних этажей.

Мы часто жалуемся, что в наше время каждый сам за себя. Порой даже родные отказывают в помощи, не встречаются годами. А чужие люди, готовые подставить плечо или хотя бы дать совет, живут рядом. И иногда они бывают нам ближе, чем родные. Они радуются нашим успехам, огорчаются, когда мы оступаемся. Та же тетя Валя всегда очень переживала за соседа Вовку, который нет-нет да и переберет лишнего. Отчитывала его сколько раз: «Ну что же ты делаешь, зима ведь на дворе, насмерть замерзнешь. Посмотри на себя, как ты выглядишь… Не доведет тебя водка до добра…» А он ей только: «Теть Валь, виноват…» Правда, пить он так и не бросил, но в пьяном виде старался ей не попадаться. Знал, что в глаза посмотреть не посмеет. Стыдно перед тетей Валей, которая беспокоится за него больше, чем отец с матерью, с которыми Вовка живет.

Или еще одна наша соседка – Елена Ивановна. У нее самые близкие подруги жили в нашем подъезде. Они ей были даже больше чем подруги, практически родные сестры. Не было дня, чтобы они не встретились, по телефону не поговорили. Но за два года рак унес сначала одну, потом другую, и Елена Ивановна осиротела, погрустнела, ушла с головой в домашние, семейные дела. Иногда рука тянется набрать привычный номер, но зачем все это, ведь голос, ставший родным, уже не зазвучит, как прежде.

Услышать 

Только представьте себе, сколько рядом с нами живет людей, о которых мы совсем ничего не знаем, а приоткрывая завесу тайны, поражаемся: «Какой интересный человек!». То ли из-за того, что я умею и люблю слушать, то ли по роду профессии, мне удавалось узнавать некоторых своих соседей с другой стороны. Они для меня уже не просто люди из восемьдесят четвертой квартиры или из девяносто второй. Это учителя, строители, инженеры, медики, предприниматели; Валентина Петровна, Александр Васильевич, Ольга Ивановна, Владимир Николаевич. Ведь если вокруг однообразие, то наш мир узок, как коридор общежития. А когда ты узнаешь кого-то ближе, то открывается дверь в новый мир, отчего наш собственный становится ярче и богаче. Это двери в накопленный за всю жизнь опыт, в мудрость. Иногда это пример, идеал, к которому надо стремиться, а иногда – люди, в жизни которых мы видим те самые ошибки, на которых учатся. Но почему же проще пройти мимо, чем использовать эту ценную возможность изменить свою жизнь?

До сих пор вспоминаю супружескую пару Иваненко, тетю Таню и дядю Сашу. Сейчас их уже нет в живых. Какие трогательные, нежные отношения были у них в семье! Чего стоили их взгляды друг на друга, легкие прикосновения рук, слова, которые они говорили. Александр Васильевич старался ничем не огорчать свою Танюшу. А она в свою очередь жила и не могла на него насмотреться. Обоим было уже за шестьдесят, а выглядели так, как будто недавно поженились. У них было двое сыновей. Один погиб еще в юношестве, несчастный случай, и второй стал родителям за двоих.
Помнится, дядя Саша все обещал до моей свадьбы дожить, хотя и болел уже сильно. Не дожил всего год, и я до сих пор об этом жалею. А тетя Таня пережила супруга всего на несколько месяцев. Угасла, как свечка. Все говорила: «Вот нет теперь дяди Саши, что я без него буду делать».

Один знакомый как-то сказал, что в коммунальной квартире соседи – это семья. А мне хотелось бы сказать, что независимо от того, какая квартира, какой дом, соседи все равно могут быть родными. Да, безусловно, не всем удается уживаться с людьми, но часто хватает лишь теплого взгляда, вопроса о здоровье, заботливо придержанной двери подъезда. Иногда мы ходим вокруг да около, думаем, что хорошо бы зайти, или боимся чего-то, не решаемся пару раз стукнуть в соседскую дверь, чтобы найти поддержку. А бояться здесь нечего. Возможно, в поисках помощи мы сами станем для кого-то спасением. Стоит только попробовать, и в соседях можно найти не только друзей, но и учителей, чьи знания и мудрость значительно упростят нам жизненный путь. А быть может, и мы облегчим кому-то жизнь. Оглянитесь, ведь они рядом с нами, и кто-то сейчас ждет вашего стука в дверь.