С осени 1941 года, с того момента, как перестали приходить вести от её младшего сына, её Павлика, моя прабабушка часто смотрела на дорогу, которая вела путников из большого шумного мира в их лесной посёлок. До самой своей смерти она продолжала ждать сына, хоть и удалось остальным её детям разыскать документы о его гибели, место захоронения, и даже привезти фотографии с могилы, где в числе прочих, указана его фамилия. Прабабушка никогда не снимала траур, хотя пережила сына почти на 50 лет.
