Про это самое. (окончание)
... Да-да. Я именно струсил. И даже разозлился. И на себя и на неё. На себя, потому что сам не ожидал своей такой реакции. А на неё... Не знаю почему. Действительно: чего теперь делать? Как к этому делу подойти?.. Это сейчас мне всё понятно и легко. А тогда семнадцатилетнему балбесу и в голову не приходило, с чего начать-то и под каким соусом это подать...
Целый день я прокручивал в голове возможные сценарии предстоящего. И на следующее утро уже готов был отступить, ей-богу... Как её обнять-поцеловать, это нам раз-плюнуть. А тут... Её же раздевать придётся, наверное. Не скажешь же, мол, давай, раздевайся, приступим!.. Как это вообще делается-то?... Всю ночь я ворочался, прокручивая в голове возможные варианты, и под конец совершенно пал духом. А самое ужасное, что детородная тычина моя, перенасыщенная картинками в голове, заявляла о себе так воинственно, что через пару часов свирепого "бодрствования", уже просто судорожно болела... Утром я проснулся разбитый и злой, что придало неожиданной воинственности.
... Тоскливо понимая, что час расплаты близок, я позвонил (как и всегда) Оле, мысленно надеясь, что она с родителями уехала да дачу. Трубку никто не взял и я облегчённо вздохнул, и тут Оля позвонила сама...
-- Привет. Это ты звонил?.. Я в ванной была. Уборку делала... Родители уехали. Завтра приедут...
... Полчаса я крутился перед Олиным домом, не решаясь войти в подъезд и матеря себя на чём свет стоит... Я был уверен, что все прохожие "в курсе" моих проблем. Вон тётка с собакой из подъезда вышла, поздоровалась как-то ехидно... И почтальон усмехнулся как-то странно... Лицо моё наливалось кровью и я злился сам на себя.
... Лифт зловеще гудел и поднимался на седьмой этаж минут пятьдесят, наверное. Я подошёл к Олиной квартире и позвонил.
Открывает. Смотрит насмешливо.
-- Привет.
-- Привет...
-- Хочешь кушать?
... Неловкость моя её смешит, что меня откровенно злит. Меня Оля таким никогда не видела. Я, гроза местной шпаны, псих-одиночка, которому наплевать на насмешки, я, рядом с кем трусиха Оля не боится ни пьяных, ни собак, сижу теперь "по стойке смирно" на кухне, и ноги держу "на цыпочках", не в силах смотреть Оле в глаза дольше двух секунд. Ей это нравится. Ей это в диковинку и забавляет откровенно...
А я с удивлением отмечаю в Оле новые качества. На секундочку я даже увидел злорадство...
С трудом сохранив равновесие, я "как ни в чём не бывало", между делом (ей вздумалось немедленно вытереть пыль с пианино) лезу обнять её, и моя Оля, которая при этом обычно держала принципиальную оборону своих наиболее пикантных мест (например, груди) в этот момент совершенно об этом не заботится... Мало того, эти её пикантные места покрываются гигантскими мурашками, ощутимыми даже через халатик!..
Чуть затянув с "прелюдией", я с удовольствием заметил, что совершенно успокоился, и теперь думал только о том, чтобы ни сделать ей неприятно...
... Целоваться лёжа оказалось труднее, чем я предполагал. Во-первых, Оля намного меня ниже, и её колени постоянно пытаются попасть мне в пах. Во-вторых, меня неминуемо тянет быть сверху, но мысль о том, что я (здоровенный кабан) лягу на маленькую Олю... Я же раздавлю её!..
Красные, как варёные раки, мы пыхтим и возимся, тихо смеёмся друг над другом, так как опыта - ноль.
То она мне в пупок дышит, то я ей на причёску локти поставил...
Башка моя совершенно пошла кругом. Я жадно любуюсь всеми Олиными запретными местами, осязаю, ощущаю по-хозяйски, и теперь уже мой напор пугает её.
Так и есть. Теперь она трусит. Бледнеет. Глазищи огромадные:
-- Подожди.
Но меня уже хрен остановишь. Это очень легко. Главное в глаза не смотреть.
-- Подожди!,-- острые зубки вцепились мне в плечо, -- Подожди, говорю, дурак!..
Но уже поздно.
... Через несколько минут мы лежим рядышком, стараясь не смотреть друг на друга. Оба понимаем, что разочарованы. Но дело сделано.
Я удивлён, что, оказывается, всё на много проще. И ни каких там оргазмов с визгами нам вроди и не понадобилось.
Она почему-то хочет плакать. Смотрит виновато. Хочет, что бы я успокоил. Вижу - тоже не особо понравилось... Думает - разочаровала.
Наблюдая, как я одеваюсь, смотрит в упор, вопросительно. Вот-вот разревётся...
Надев майку, сажусь рядом, обнимаю:
-- Солнышко моё... Любимая моя...
И тут целый водопад... И рыдает, рыдает... Смеётся и рыдает...
Чё рыдает?...
Целый день я прокручивал в голове возможные сценарии предстоящего. И на следующее утро уже готов был отступить, ей-богу... Как её обнять-поцеловать, это нам раз-плюнуть. А тут... Её же раздевать придётся, наверное. Не скажешь же, мол, давай, раздевайся, приступим!.. Как это вообще делается-то?... Всю ночь я ворочался, прокручивая в голове возможные варианты, и под конец совершенно пал духом. А самое ужасное, что детородная тычина моя, перенасыщенная картинками в голове, заявляла о себе так воинственно, что через пару часов свирепого "бодрствования", уже просто судорожно болела... Утром я проснулся разбитый и злой, что придало неожиданной воинственности.
... Тоскливо понимая, что час расплаты близок, я позвонил (как и всегда) Оле, мысленно надеясь, что она с родителями уехала да дачу. Трубку никто не взял и я облегчённо вздохнул, и тут Оля позвонила сама...
-- Привет. Это ты звонил?.. Я в ванной была. Уборку делала... Родители уехали. Завтра приедут...
... Полчаса я крутился перед Олиным домом, не решаясь войти в подъезд и матеря себя на чём свет стоит... Я был уверен, что все прохожие "в курсе" моих проблем. Вон тётка с собакой из подъезда вышла, поздоровалась как-то ехидно... И почтальон усмехнулся как-то странно... Лицо моё наливалось кровью и я злился сам на себя.
... Лифт зловеще гудел и поднимался на седьмой этаж минут пятьдесят, наверное. Я подошёл к Олиной квартире и позвонил.
Открывает. Смотрит насмешливо.
-- Привет.
-- Привет...
-- Хочешь кушать?
... Неловкость моя её смешит, что меня откровенно злит. Меня Оля таким никогда не видела. Я, гроза местной шпаны, псих-одиночка, которому наплевать на насмешки, я, рядом с кем трусиха Оля не боится ни пьяных, ни собак, сижу теперь "по стойке смирно" на кухне, и ноги держу "на цыпочках", не в силах смотреть Оле в глаза дольше двух секунд. Ей это нравится. Ей это в диковинку и забавляет откровенно...
А я с удивлением отмечаю в Оле новые качества. На секундочку я даже увидел злорадство...
С трудом сохранив равновесие, я "как ни в чём не бывало", между делом (ей вздумалось немедленно вытереть пыль с пианино) лезу обнять её, и моя Оля, которая при этом обычно держала принципиальную оборону своих наиболее пикантных мест (например, груди) в этот момент совершенно об этом не заботится... Мало того, эти её пикантные места покрываются гигантскими мурашками, ощутимыми даже через халатик!..
Чуть затянув с "прелюдией", я с удовольствием заметил, что совершенно успокоился, и теперь думал только о том, чтобы ни сделать ей неприятно...
... Целоваться лёжа оказалось труднее, чем я предполагал. Во-первых, Оля намного меня ниже, и её колени постоянно пытаются попасть мне в пах. Во-вторых, меня неминуемо тянет быть сверху, но мысль о том, что я (здоровенный кабан) лягу на маленькую Олю... Я же раздавлю её!..
Красные, как варёные раки, мы пыхтим и возимся, тихо смеёмся друг над другом, так как опыта - ноль.
То она мне в пупок дышит, то я ей на причёску локти поставил...
Башка моя совершенно пошла кругом. Я жадно любуюсь всеми Олиными запретными местами, осязаю, ощущаю по-хозяйски, и теперь уже мой напор пугает её.
Так и есть. Теперь она трусит. Бледнеет. Глазищи огромадные:
-- Подожди.
Но меня уже хрен остановишь. Это очень легко. Главное в глаза не смотреть.
-- Подожди!,-- острые зубки вцепились мне в плечо, -- Подожди, говорю, дурак!..
Но уже поздно.
... Через несколько минут мы лежим рядышком, стараясь не смотреть друг на друга. Оба понимаем, что разочарованы. Но дело сделано.
Я удивлён, что, оказывается, всё на много проще. И ни каких там оргазмов с визгами нам вроди и не понадобилось.
Она почему-то хочет плакать. Смотрит виновато. Хочет, что бы я успокоил. Вижу - тоже не особо понравилось... Думает - разочаровала.
Наблюдая, как я одеваюсь, смотрит в упор, вопросительно. Вот-вот разревётся...
Надев майку, сажусь рядом, обнимаю:
-- Солнышко моё... Любимая моя...
И тут целый водопад... И рыдает, рыдает... Смеётся и рыдает...
Чё рыдает?...
|
|
Печать | Получить код для блога/форума/сайта |
Коды для вставки:
Как это будет выглядеть?
Скопируйте код и вставьте в окошко создания записи на LiveInternet, предварительно включив там режим "Источник"
HTML-код:
|
|
| BB-код для форумов: |
Как это будет выглядеть?
Страна Мам → Про это самое. (окончание)
Тэги: гасанов
| ... Да-да. Я именно струсил. И даже разозлился. И на себя и на неё. На себя, потому что сам не ожидал своей такой реакции. А на неё... Не знаю почему. Действительно: чего теперь делать? Как к этому делу подойти?.. Это сейчас мне всё понятно и легко. А тогда семнадцатилетнему балбесу и в голову не приходило, с чего начать-то и под каким соусом это подать... Читать полностью |
| +177 |
Алик Гасанов
|
157 комментариев |
Комментарии
Я кстати до своего старшего уже давно докапываюсь когда ему выдать пачку
Я вообще то думала что в этом плане с сыном папа поговорит. Но папа не хочет, говорит что сам до всего допер и он сам допрет . А я переживаю
Я вообще то думала что в этом плане с сыном папа поговорит. Но папа не хочет, говорит что сам до всего допер и он сам допрет . А я переживаю
↑ Перейти к этому комментарию
Я кстати до своего старшего уже давно докапываюсь когда ему выдать пачку
↑ Перейти к этому комментарию
Я кстати до своего старшего уже давно докапываюсь когда ему выдать пачку
↑ Перейти к этому комментарию
Будьте собой, а если что не так - то взрослые люди должны уметь поговорить, выяснить что и как.
↑ Перейти к этому комментарию
↑ Перейти к этому комментарию
Оля забеременеет?
Оля забеременеет?
↑ Перейти к этому комментарию
......
Рыдает потому что как и Вы...она перекручивала это событие 1000раз.....а все произошло без особой лирики....не так она себе представляла...не так хотела....
Это ваши фантазии или мемуары?!Прикольно в любом случае)
Не знаю, ура, или увы...
Вставка изображения
Можете загрузить в текст картинку со своего компьютера: