Аня. (повтор)

Аня проучилась со мной в одном классе со второго по девятый. Выросли мы с нею вместе. Мало того, последних года три она просидела со мною за одной партой. Сидели мы с ней в первом ряду, за первой партой, нос к носу с учительницей. Аню садили вперёд - потому что была очень маленького роста, меня же - потому что я был первый клоун в классе, и меня держали поблизости, и частенько мне доставалось за мои выкрутасы и особую прыть. Учился я всегда хорошо, почти по всем предметам у меня были пятёрки, а за поведение - твёрдая двойка. Одним из объектов моих насмешек и шуток была моя верная Анька. За малюсенький её рост я беззлобно называл Аньку "Козявкой" и она всякий раз краснела, опустив глазки, и тихо шептала: "Ну, зачем ты так?..", и никогда не жаловалась. Удивительно нескладная, тощая девочка была Аня. Летом, после затяжных каникул наши девчонки ни с того ни с сего вернулись в школу "дэушками", и многие уже даже были замечены (пардон) в лифчиках, а Анька какая была шпендик, такая и осталась. Только два прыщика смешно топорщат крахмальную кофточку. По всему классу покатилась "первая любвя", я во всю выкоблучивался перед Атакишиевой Наташкой, а та засматривалась на старшеклассников, совершенно игнорируя моё внимание.
... В школьной столовой столы ставили одной длинной лентой, и мы садились друг напротив друга. Как правило, напротив меня всё время оказывалась Анька, но я её редко замечал, разве что только для того, что бы при всех громко выкинуть что-то типа: "Ой, граждане! А компот-то сегодня с козявками!". Все смеялись, Аня краснела, опуская глаза и шептала. Краем глаза я заметил, что в нашу сторону продвигалась Наташка, поджав губки, словно секретарша. Я набрал полный рот гречневой каши и, оттянув уши, скосил в кучку глаза. Вокруг все опять заржали. И тут я совершенно неожиданно чихнул...
... Все громко и зло смеялись, подбегали посмотреть всё новые и новые ученики. Анька, красная от стыда, долго плакала навзрыд, с ужасом осматривая свою кофточку. Её волосы, лицо, кофточка и юбка - всё было в моей каше...
Девочки долго и безуспешно "отмывали у умывальника" бедную Аньку, и она вновь и вновь заходилась плачем. Я хотел извиниться, но меня к Аньке не подпускали и зло шипели: "Дур-рак ненормальный!". А моя тайная зазноба Наташка трясла Аньку за костлявое плечо и наставительно выкрикивала: "Всё-всё расскажи! Слышишь? Всё так и расскажи Галине Васильевне! Поняла?!", и бросала в мою сторону презрительные взгляды...
... Прошло лет двадцать после школы и я случайно встретил свою Козявку. Если бы она меня не окликнула, я бы её не узнал. Шикарная женщина с рыжей шевелюрой, фигура, грудь... Ах!.. Просто песня, а ни женщина...
-- Алик? Привет! Алик? Гасанов?!
Я обалдело поздоровался, разулыбался во всю рожу, совершенно не припоминая незнакомку. Разговорились. А Любку видел? А Вадика Вострокнутова? Только после десятка вопросов-ответов я потрясённо понял - Боже мой - ЭТО - АНЯ?!!!..
... У неё двое детей. Мужа хвалит. Всё хорошо у них. Родители в порядке.
Мы стояли посреди тротуара и трепались полчаса так, будто не виделись месяц. Ей кто-то постоянно звонил и она извинялась в трубку: "Всё-всё-всё! Бегу! Бегу..", и тут же задавала мне очередной вопрос: "А Гальку Кац помнишь?".
Боже мой, до чего ж хороша...
... Наконец-то мы распрощались и я вдруг спросил напоследок:
-- А почему ты не нажаловалась на меня тогда? Когда я кашей... Нечаянно...
Прежде чем уйти, Анька улыбнулась, показав прелестные зубки, и ответила просто:
-- Я любила тебя. Дурак...