Возвращаюсь про Нику!!!

Сев на кровать, я распустила косу и стала медленно расчёсывать её. В голове всё крутились слова Тани о Гусеве. Человек, которого специально направляют в такие места, что бы помочь детям, в лучшем случае игнорирует, а в худшем…. Мне даже страшно представить, что стало с теми ребятишками, через чью жизнь он прошёл. Нет, я точно этого не оставлю. От злости я слишком сильно дёрнула расчёску, она сломалась, а я взвыла от боли. И тут погас свет. Посидев минут пять, поняла, что в темноте мне как-то неуютно, полезла в тумбочку в поисках фонарика. Но там была только свеча. Забавно, а спички где? Вспомнив о способностях своей напарницы, я направилась в её комнату.
Алло, пироманка, а не слабо вот это зажечь?
Лучше бы я так не шутила. Свечка вспыхнула ярким пламенем, сразу сократившись наполовину. И запахло палёными волосами. Это она опалила мою косу.
-Поосторожней! Я эту красоту несколько лет растила. Знаешь, сколько времени занимает уход за ней?
-Ну, так подстригись, тогда это самое время потратишь на что-нибудь более полезное.
-Ага, и буду походить на ржавый одуванчик, знаю, проходили. Кстати, а ты не в курсе, что там у нас с освещением?
-Ты не забыла, какое сегодня число?
-Ну, двадцать четвёртое, и что?
-А то! Апокалипсис в отдельно взятом регионе. Индейцы майя предупреждали. Вот только не думали, что конец цвета будет таким узконаправленным.
-Тьфу, на тебя, Злобынюшка. Пойду я лучше спать.
-И тебе спокойной ночи. – Съехидничала Таня. На том и разошлись.

Проснулась я как от толчка. У меня возникло ощущение, что я не одна в комнате. Открыв глаза, поняла, что это не ощущение. На стуле, возле окна сидела маленькая фигурка. В темноте я даже не смогла понять, кто это, девочка или мальчик. Я на автомате потянулась к настольной лампе, совершенно забыв, что электричество отключили. Бестолку пощёлкав выключателем, вспомнив о проблемах, я села и прищурившись, решила рассмотреть ауру. То, что я увидела, меня немного озадачило. Аура была похожа на прозрачную голубую дымку. Я где-то слышала, что такая бывает у фей. Правда, сталкиваться с ними мне не приходилось, но сомневаться в их существовании у меня не было оснований. Вау, неужели я встретилась с жителями тонкого мира? От окна раздался тихий голос, больше похожий на шелест листьев:
-Света не будет до утра. Здесь это часто бывает.
-То есть, это не твоя работа?
-Ну что вы, я не фей и не гном, я просто ребёнок, который эмигрировал в параллельную вселенную.
О, как!!! Эмигрировал, не слинял, не смотался, а эмигрировал!
-Прости, а ты там один? Или вы там толпой попросили убежища?
-И ничего мы не просили. Это нас Костя научил пользоваться переходом. Нас там восемь человек.
-А где ещё трое?
-Не ищите, с них всё и началось. Когда пропала Катька Чуйко, мы ещё ничего не заподозрили. У неё не было наших возможностей, и поэтому её исчезновение прошло незаметно. Ну, мало ли куда ушла девчонка. Даром, что здорова как лошадь, зато умишко как у трёхлетки. Поискали, но безрезультатно. Леса то здесь вон какие. Если бы народу нагнали.… Так не тот случай, кому она нужна, инвалидка? Как Жаба Дурьевна говорит: мы паразиты на теле у государства. И что нас надо было давить ещё в роддоме.
У меня перехватило дыхание. Я сразу поняла, про кого говорил мальчишка, но кем же надо быть, что бы ТАКОЕ выплёскивать на несчастных детей. От ненависти меня стало ощутимо потряхивать. Я зажмурилась и стала считать про себя. Когда немного отпустило, обратила внимание, что парнишка всё это время молча сидел и не пытался продолжить разговор.
-Вам легче? Не стоит переживать, нам и не такое говорят. Может и вправду, лучше бы нас не было?
-Глупости! Лучше бы этих людей не было! Мир стал бы добрее и лучше. А тебя-то как зовут?
-Гарик, Игорь Петренко. Мне уже двенадцать лет, я взрослый. Остальные все младше меня. И я должен их защищать.
-Это понятно, а теперь продолжим. Когда вы решили, что здесь что-то происходит?
-После того как пропал Тёма Денисов. Его Валентина Александровна опекала и хотела снять диагноз. Тёмка и правда, был нормальным мальчишкой. Просто жил с сумасшедшей бабкой. Та его на цепи держала, ничему не учила. В интернате он догнал остальных. Вот воспитка и решила помочь ему. Отлежал пацан в больничке на диагностике, выписался, а через неделю исчез. Не мог он сбежать. Все знали, что Лександровна документы на усыновление собирает. Он её уже мамкой звал и хвостиком ходил. Тут уж начали всерьёз искать, но впустую. А потом Костя сказал, что пока не разберутся, надо спрятаться. А что бы наверху заинтересовались, мы должны толпой исчезнуть. Вот тогда он и научил нас переходу. Правда, все не смогли. Только у кого способности.
-Что - то многовато у вас со способностями.
-А среди таких как мы, полно с отклонениями. Наверное, это компенсация. Ну, так Ветров говорит.
-Странно, что куратор этого не увидел. Ну, это мы после у него самого спросим.
-А куратор, это кто?
-Со временем узнаешь, когда вернёшься.
-А вот это не факт.
-То есть?
-А что мне здесь делать? Я же в этом мире неполноценный. А там у нас нет проблем. Мы там обычные. Ну, то есть наши болячки с нами не переходят.
-А что там за мир? Ты можешь рассказать?
-Даже не знаю. – Ребёнок явно растерялся, видимо никогда не задумывался. – Там всегда лето, нет боли, нет взрослых и детей, все одного возраста, нет врагов. Страна летних каникул.
-А там есть ещё дети из этого мира, только попавшие из других мест, в другое время?
-Ну, наверное…. Я ведь не всюду бывал, у нас своя община, дальше другие. А что, мы не первые ушедшие?
-Ой, не первые, и даже, боюсь, не вторые. Ну, ты так и не договорил, а третий кто?
-Лёвушка Попов. У него тоже были способности. Но он с нами переходить не захотел. У него здесь любовь образовалась. Девочка Вера из деревни. Она обычная и с нами пойти не могла. А Лёвка её не захотел оставить. Вот он перед смертью и кинул нам посыл. Тогда мы и узнали, что он погиб.
-А как, как это произошло?
-Не знаю, просто комок боли, ужаса и… и всё.
Мы оба замолчали. Я смотрела сквозь гостя в заиндевевшее окно, и в голове было пусто до звона. Я не могу сказать, сколько времени прошло, но когда перевела взгляд на стул, Гарика уже не было. Как и куда он делся, было неясно. Скорее всего, ушёл в страну вечных каникул. Но я была почему-то твёрдо уверена, что мы ещё обязательно встретимся. С этими мыслями я провалилась в сон.


Утро было ярким и солнечным. Как я не пыталась крепче зажмурится или отвернуться, лучик находил щёлочку и нахально лез мне в глаза. Безуспешно попыталась спрятаться, но не получилось. Пришлось вставать. Зевая и потягиваясь, я направилась в ванную. В гостиной сидела Танильга и, хмурясь, просматривала какие-то листки. На моё «доброе утро», она что-то невнятно пробурчала и помахала рукой. Я, собственно, на объятия и поцелуи не рассчитывала, поэтому и такое приветствие меня устраивало. Но не успела я расслабиться в горячей воде, как в дверь стала ломиться напарница с воплями, что там что-то давно пропело, и попытка суицида мне не удаться в связи с физиологическими способностями моего организма. Меня ещё никогда так красиво не называли, скажем так, отходами жизнедеятельности. В общем, пришлось покинуть мне уютную комнатку
--И чего кричим? Надеюсь, ничего не произошло?
-Завтрак произошёл, а из-за твоего стремления к чистоте, мы можем остаться голодными.
-Признаю, причина для воплей уважительная. – Я помолчала, осмотрела её с ног до головы, и оглушительно заверещала – бегом в столовую, я есть хочу!
Танильга от неожиданности подпрыгнула и кинулась к двери. Но полдороге затормозила и негодующе указала на меня пальцем:
-Ты что, сумасшедшая? Чего орёшь? А если бы я умерла от разрыва сердца?
-А вот это невозможно! Для этой причины у тебя нет самого главного – сердца.
Всё-таки у меня острый глаз и хорошая реакция. Иначе у меня появился бы фингал во всё моё прелестное личико. А вы как думаете, утюг семидесятого года выпуска – весомый аргумент.

В столовой снова было пустынно. Но только мы приземлились за столом, как перед нами совершенно беззвучно материализовалась пухленькая женщина с милым улыбчивым лицом.
-Доброго дня, гости дорогие. Долго спать изволите, завтракать остатками будете.
-Что ж, мы не избалованы, что подадите, тому и рады будем.
И скоро наш стол был накрыт. Увидав это изобилие, я невольно вздохнула. Ничего себе остаточки. Даже мне, славившейся отменным аппетитом, этого хватило бы минимум на неделю. Полуметровая стопка блинов, куча разнокалиберных тарелочек с вареньем, мёдом, сметаной, топлёным маслом. На большом блюде истекали жиром свиные домашние колбаски. И верх блаженства: ароматный горячий кофе и кувшинчик с густыми желтоватыми сливками. Насытившись, я откинулась на спинку стула и стала оглядываться. Моя напарница продолжала поглощать пищу. Опять, как-то незаметно, появилась повариха:
-Что- нибудь ещё желаете?
Я судорожно замотала головой, а Таня оторвалась от тарелки и спросила:
-А что ещё есть?
-Да много чего, - наша кормилица явно растерялась. – Могу домашнего творожка принести, могу гречки с молоком, Только как ты, девонька, потом ходить будешь?
-А вы ей метлу принесите, она полетит. Простите, а как вас зовут?
-Тамара Васильевна, а тебе зачем?
-Так познакомиться. Надо же знать имя человека, благодаря которому так чудесно день начинается. Меня Ника, а эту обжору – Танильга. И спасибо, Тамара Васильевна, всё было очень вкусно!
Кухарка заулыбалась. Было видно, что её особо благодарностями не баловали, и она даже не скрывала, что ей это приятно. И мнение её насчёт двух столичных штучек, которые спят до обеда, явно изменилось.
-На обед-то вас ждать? У нас, конечно, не как в ресторанах, но вкусно и сытно.
-Да куда этим ресторанам до вас. Но пообедать, боюсь, не удастся. Работы много. Да и накормили вы нас так, что до вечера хватит.
Повариха кивнула, но как-то неуверенно взглянула на мою соседку. Не надо было даже уметь читать мысли, что бы понять, что она думает. «Как же наголодалась бедная девочка. Такая мелкая, а ест как слон». Ну, хорошо, последнее предложение моё. Но в подсознание у неё мелькнуло что-то подобное.
Я довольно бесцеремонно подтолкнула соседку, вынуждая её подняться. Та неохотно отодвинула стул, ещё раз окинула взглядом опустевший стол и, обнаружив на тарелке забытый блинчик, цепко ухватила его. Только тогда она изволила покинуть столовую.

Обязанности на сегодняшний день мы распределили заранее. Танильга оставалась в интернате, а я буду охотиться по посёлку. Почему я ей ничего не рассказала о ночном госте, сама не знаю. И связано это было не с отсутствием доверия. Вовсе нет. Просто на меня наваливалась какая-то инертность. Не то, что мне было лень работать. Но мозги шевелились с большим трудом, как бы в полусне. Решив, что всё дело в акклиматизации, вышла из дома и направилась по зимней дороге.

Первым пунктом моего маршрута была местная больничка. Увидев её, я уважительно присвистнула. Здание было невысоким, всего в два этажа, но весёлого зелёного цвета. По всему фасаду были изображены полевые цветы; одуванчики, васильки, ромашки и прочая, неизвестная мне, ботаника. Среди замороженного села это смотрелось так необычно и, честно, радовало. Я представила такие дома в городах, и эта идея мне понравилась. Но я понимала, что это только мечты. Кому это надо в наших мрачных каменных пустынях. Повздыхав на крыльце, я отряхнула снег с сапог и зашла в помещение. Внутренняя обстановка меня тоже не разочаровала. Светлый холл с небольшой регистратурой, в данный момент закрытой на замок. На окнах расположилась целая оранжерея. Далее следовал коридор с ярко разрисованными стенами. Женщина, мывшая полы, подняла голову и с доброжелательной улыбкой поздоровалась.
-Что, любуетесь нашим медицинским центром? Даже не во всех городах есть такая аппаратура. Да и просто красиво, не так ли?
Я была вынуждена согласиться. Послушав ещё восторженные речи санитарки, я спросила, как я могу получить карты некоторых воспитанников интерната? Женщина направила меня на второй этаж к заведующему. На двери висела табличка, но увидев только «заведующий», дальнейшим изучением утруждать себя не стала, а стукнув пару раз, открыла дверь. Вот этого я как-то не ожидала. Несколько минут тупо пялилась на мужчину за столом, потом сделала шаг назад и снова взглянула на дверь. В этот раз я внимательней прочитала то, что написано. «Заведующий к. м. н. Чуковский К. С.» Вернувшись в кабинет и показывая пальцем себе за спину, спросила:
-То есть, эта шутка такая? – И, спохватившись, добавила – Здравствуйте.
-Здравствуйте, здравствуйте, милая девушка. И что вас так смутило?
Нет, это он серьёзно? Стоит передо мной классический Айболит из произведения своего тёзки и спрашивает, что меня удивляет. Невысокого роста, с круглым румяным лицом, с седенькой бородкой и пенсне на носу картошкой.
-А буква «С» это опечатка? Если я не ошибаюсь, то Чуковского звали Корней Иванович?
-Конечно, вы не ошибаетесь. Только меня зовут Корней Семёнович.
-Ну, а внешность?
-Подарок от матушки и батюшки. Ну и немного года помогли. Вы ведь понимаете, что я не родился таким.
-Ага, вы были высоким жгучим брюнетом.
-Ну, не совсем высоким, и не совсем жгучим. Но суть вы уронили верно. А теперь я вас слушаю, вы же не на меня полюбоваться пришли?
-Вообще - то я по поводу пропавших ребятишек. Мне нужны их карты. Кто бы мне мог их выдать, и что для этого я должна предъявить.
--В этой заботе я вам помогу. Давайте пройдём в регистратуру, там и решим.
Он вынул ключ из ящика стола, и мы пошли на первый этаж. Там по прежнему было тихо, но народу чуть прибавилось. На мягких креслах возле какого-то дерева, чем-то отдалённо напоминающего пальму, сидели две немолодые женщины. Они прервали тихий разговор, с любопытством поглядев на нас, поздоровались. Открывая дверь, Корней Семёнович спросил их о самочувствии, не забыв назвать по имени отчеству. Из чего я сделала вывод, что он не плохой врач, коли помнит своих пациентов.
В регистратуре было чисто и не по больничному уютно. Много цветов, шкафчики со стеклянными дверцами, аккуратные ряды папок. На письменном столе стоял стаканчик с ручками и карандашами и плоский современный монитор.
-Надо же, и вас коснулась компьютеризация. Или это только здесь? А в кабинетах всё по старинке?
-Вот уж нет. У нас новейшее медицинское оборудование, компьютеры во всех кабинетах. Нам могут позавидовать крупнейшие медицинские центры. Я ведь прежде работал в Челябинске. Но в один прекрасный день, заметьте, я говорю без иронии, мне предложили перевод сюда. Приехав и увидев техническую базу и представив себе все возможности, я недолго колебался. И ни разу не пожалел. Это ведь именно здесь я защитил кандидатскую. И если здоровье позволит, то через пару лет и докторская будет. А что, не плохая прибавка к пенсии.
Я покивала головой, показывая, что полностью согласна с данным подходом. И вернула его к интересующей меня теме:
-Ну, так что с нашими картами?
-А, да, да. Как, говорите, фамилии?
Вот тут - то я и зависла. Троих, нет четверых, я помню. Если это был не сон. А вот с остальными дела похуже обстоят. Почему-то поинтересоваться данными потеряшек мне и в голову не пришло. Что ж, посмотрим пока известные мне фамилии.
-Чуйко, Петренко, Попов, Денисов. Давайте пока этих четверых посмотрим.
-Да, легко. – Он отошёл к отдельно стоящему шкафу, раскрыл и, отвечая на мой немой вопрос – Здесь у нас хранится вся информация по интернатовским детям. Так, Петренко вижу, а где же у нас остальные?
Он довольно долго копошился на полках, потом повернулся и растерянно развёл руками.
-Странно, но я почему-то не могу найти карты остальных. Может они обследования, какие проходили?
-Может и проходили. Только это было довольно давно. Так что все документы должны были вернуться. А вы в архив их не сдавали?
-Так не должны. Официально их умершими не признали. Я поспрашиваю у наших сотрудников. А как фамилии других?
Я пожала плечами.
-Откровенно говоря, я думала, что вы знаете.
-Ну, нет, это не так просто. Вы не думайте, что у нас посёлок, так и детей раз, два и обчёлся. У нас село большое, а летом и подавно народ прибавляется.
-Это мне понятно. Вот только одно меня смущает. И это не масштабы данного населённого пункта. Пропали дети, вы слышите, дети! Которые в своей короткой жизни познали многое; предательство, боль, презрение, жестокость! Вот только счастье в этот набор не входит. Или вы тоже считаете, что они паразитируют на государстве?
-Господи, но зачем вы так?
-А как? Если бы пропали благополучные здоровые дети, так вы наверняка знали бы их имена, фамилии, как зовут всех родственников до пятого колена. А эти что? Кому они нужны? Поди ж ещё и приговариваете, что так наверно лучше для них!
Я уже почти орала, и мне было ни капли не стыдно. Айболит попытался сперва что-то сказать, но потом замолчал и задумался. И когда я выдохлась и замолчала, он, немного подождав, задумчиво проговорил:
-А знаете, вы правы. Как это не противно сознавать, но нет нам дела до этих несчастных. Считаем себя цивилизованной нацией, а сами…. А, да что там. – Он раздражённо махнул рукой и отвернулся к окну. Я смотрела ему в спину и чувствовала опустошение и неловкость. И впрямь, чего это я напустилась на него. Сама-то лучше? Виновато откашлявшись, я спросила как мне найти Ветрова. Корней Семёнович облегчённо встрепенулся и стал подробно объяснять как мне добраться. Потом засмеялся и подвёл меня к окну.
-Вон, видите дом на горе? Это и есть имение Кости. С любого уголка видно, не заблудитесь.
Я поблагодарила и направилась к выходу. Тётушки на диванчике проводили меня заинтересованными взглядами и стали интенсивно шушукаться. Даже не сомневаюсь, что основной темой их разговора была я.
Не соврал главврач, даже с моим уникальным даром блуждать в трёх соснах, дом я нашла легко. Он как смотрящий возвышался над всем посёлком. Главное, правильно выбрать направление. Участок был огорожен невысоким чугунным заборчиком. Кажется, это называется «каслинское литьё». Никакой охраны у самого богатого человека этой местности не было. Ну, или она хорошо замаскировалась. Хотя, собственно, зачем? Не в тылу врага находимся, в самом то деле. Открыв калитку, я прошла к дому. Да, для бывшей больнички здание не совсем подходящие. Тоже двухэтажное, но гораздо ниже, как-то приземистей, что-ли. Да и мрачное какое-то. Сразу приходят мысли о бренности бытия, и возникает сомнение, что здесь можно выздороветь. В общем, построить другой медпункт, мысль своевременная и удачная. Мои мысли прервало тихое рычание. Подняв глаза, я увидела на крыльце молодого человека в кресле и рядом огромную непонятной породы собаку. Да, по поводу отсутствия охранника, я несколько погорячилась. Но насколько пугающе выглядело животное, настолько прекрасен был её хозяин. Бледное лицо с огромными, даже не синими, а фиолетовыми глазами. Удивительный цвет, и я почему-то уверена, что это не линзы. Высокий лоб, длинные изогнутые брови, высокие скулы, яркий рот, шапка чёрных, кудрявых волос. Да и фигура была безупречна. Широкие плечи, скульптурная шея крепкие руки с музыкальными пальцами. И всё это великолепия портила одна деталь, кресло-каталка.
-Не надо путать причину и следствие. Портит не кресло каталка, а недуг, который меня сюда усадил.
-Простите, что?
-Вы прекрасно поняли, что я хотел сказать. Вы Ланге? Ника Ланге? Простите, не знаю вашего отчества.
-А и не надо. Вы Ветров? Константин Ветров?
Юноша кивнул, внимательно рассматривая меня. Мы немного помолчали. После чего, Костя резко развернулся и направился в дом. На полдороге, не поворачивая головы, сказал:
-Проходите, Ника. Нам надо о многом поговорить. Я слишком долго вас ждал.
-Именно меня? Вы не ошибаетесь?
-Вот уж нет. Я же вижу, о чём вы думаете. И, главное, как вы это делаете.
-А вы никогда не думали, что не всегда надо читать чужие мысли?
-А что, разве этим можно управлять? То есть захотел, услышал, а не хочешь, так и не надо?
-Ну, да. Этому в первую очередь обучают экстрасенсов, иначе можно сойти с ума.
-Подождите, мы с вами об одном и том же говорим? Экстрасенсорике где-то учат?
-Экстрасенсорике – нет! Экстрасенсов учат. Ты вообще-то догадываешься, что ты не один такой? – Я даже не заметила, что перешла на «ты». Моего визави это тоже не волновало.
-Встречал людей с подобными проблемами, но никогда не думал, что существует целая организация.
-Так ведь даже не одна. Мы группа «пси», есть «энигма», «эпсилон», «сигма», ну и так далее. Несмотря на разные названия, мы работаем одинаковыми методами. Ну, или почти одинаковыми.
-А для чего вас так много?
-Говорят, сначала была одна. Но многим власти хочется. Вот и разодрали на греческий алфавит. Но это дела давно минувших дней, а в данный момент есть более важная тема для разговора. И если я не ошибаюсь, а я не ошибаюсь, ты меня именно для этого и ждал.
Костя задумался, а я стала осматривать дом. С улицы он казался двухэтажным, но внутри все перекрытия были снесены, и помещение являло собой единое пространство. И поэтому оно казалось наполнено воздухом и светом. Мебели было немного. В зале на больших расстояниях стояли диваны и кресла. Это, наверное, для того, что бы легче маневрировать на коляске. Кухню отделяла от жилой части стойка. Кстати, укомплектована она была самой современной техникой. Во всём доме были всего лишь двое дверей; уличные и, как я подозреваю, ведущие в санитарную зону. Ну, а если проще, то в ванную – туалет. Ну и самое роскошное – камин! Огромный, массивный, сложенный из каково - то тёмного слоистого камня. Казалось, что это часть пещеры в дом перенесли. И я поняла, что это всё то, о чём можно мечтать. Деликатное покашливание хозяина прервало мои восторженные мечтания.
-Наверное, многие застывают перед этой красотой?
-Нет, я не люблю гостей. Меня можно понять. Это сейчас в интернате комнаты на двоих. В моё время мы жили по семь – десять человек. И я с детства мечтал об одиночестве.
Костя скромно промолчал, что двухместные палаты – это полностью его заслуга. И всё, что происходит в интернате, это не забота государства о детях – инвалидах. А тихий, без пафоса труд бывшего выпускника данного учреждения. Да, похоже, насчёт чудес в этом мире я несколько погорячилась.
Перед тем, как начать разговор, хозяин предложил пройти на кухню и налить себе чай или кофе. Я не стала скромничать и рысью припустилась к кофе – машине. Господи, ну до чего дошёл процесс, Этот аппарат не то что умнее меня, но кофе готовит однозначно лучше. За чашечкой чудесного напитка и беседа пошла как-то проще. Нового он мне не сообщил. Повторил то же что и ночной гость. Но зато много интересного поведал про параллельный мир. Оказывается, в детстве он там часто бывал. Чисто случайно, с кем то, поругавшись, он забрался в одну из многочисленных пещер. Вход был пологий, и он на коляске легко заехал туда. Долго катался по лабиринтам, пока не оказался в маленьком подземном зале, в углу которого дрожало розовое марево. Не раздумывая, он направил туда своё кресло. Так Костик и очутился в стране фей. Когда больно, плохо, кто-то обидел он бежал туда, где нет зла, холода, где он не только ходил, но и даже летал. Пусть невысоко и недолго, но всё-таки…. Наверное, он остался бы там, если бы в интернате не появился психолог, который заинтересовался мальчишкой, и сумел привить ему любовь к компьютерам. А так как в том прекрасном сказочном мире таких машин не было, Костик постепенно забыл туда дорогу. Но когда стали пропадать дети, Ветров вспомнил про своё убежище, и решил временно спрятать ребятишек там, пока не наступит какая-то ясность. Лишь одного не учёл. Что они не захотят возвращаться обратно.
-Ну, и как ты думаешь? Сможем мы их уговорить?
Юноша пожал плечами.
-Не знаю. Да и чем сюда можно заманить? Что для них здесь хорошего? Кто их здесь ждёт и любит? А там нет боли, обид, зла….
-Ну да, ну да. Страна вечного лета. И ты считаешь, это правильно?
-А кто я такой, что бы решать, где и как им жить? Я что, могу дать им здоровье, семью? Нет? Ну, тогда о чём мы говорим?
И что на это можно ответить? Костя сам прошёл через всё это. И хоть сейчас он вполне успешный, самодостаточный, но в голосе прорывается тоска по тем временам, когда он ходил и даже летал, пусть и чуть-чуть. Ещё немного поговорив, я решила, что пора и честь знать. Уже подходя к дверям, меня остановил вопрос:
-Скажите, Ника, а вы можете научить меня не слышать чужие мысли? То есть слышать, когда захочу.
-Я? Нет, но я знаю людей, которые помогут тебе в этом.
-И что я за это должен буду сделать? Вступить в эту вашу группу?
-Не захочешь, не надо. И платить ни кто тебя не заставляет. Просто ты один из нас, а мы всегда помогаем друг другу.
-Так уж и всегда?
-Тебе то, во всяком случае, обязательно поможем.
Помахав рукой, я закрыла за собой дверь. На улице уже стемнело. Мороз, кажется, стал ещё сильнее. Постояла на крыльце, оглядывая панораму села. Сверху оно казалось довольно большим. Но вот что мне показалось странным. Темень была не однородна. Здесь на горе сумрак был довольно прозрачным. Хотя и освещался только луной и звёздами. Но чем ниже к домам, тем тьма становилась плотнее. Как будто посёлок тонул под толщей воды. Даже не хотелось спускаться, но и тут жить не останешься. Я вздохнула и бодрой рысью поспешила в сторону кофейни.
Пошла укладывать внука, а то уже поздно, так что до завтра!!!
стр51