Отчего курица не летает. Сказка.

Светлана Новикова

Был в моей жизни момент, когда меня чуть было не засосало вязкое болото "куриной" жизни, и тогда вспомнила я одну сказку-легенду, слышанную мною в детстве от матери, вспомнила - и, собрав все силы, расправив крылья, вырвалась из болота.

Вот она, эта сказка

- Мама, разве курица - птица? - спросила я как-то.
- Птица.
- Так отчего же она не летает?
- Отчего? О, это целая история. Хочешь, я расскажу тебе её?

Это случилось очень давно, так давно, что от тех времён до нас дошли лишь легенды.
На всей земле царило тогда вечное лето, жаркое и солнечное.
Густые, вечнозелёные леса, никогда не терявшие своей роскошной листвы, покрывали землю.
В них гнездились птицы - счастливые, беспечные, ещё не знавшие, что такое холод, снег и бескормица.
Весь день они весело щебетали, встречая и провожая солнце. Никакие заботы, никакие печали не тревожили их сердца.

Лишь изредка, повинуясь какому-то неясному порыву, они поднимались высоко над лесом и долго кружили там в прозрачной лазури неба, словно исполняя какой-то замысловатый обрядовый танец.

Поднималась вместе с ними и курица, только, пожалуй, пореже.

Не потому, что она летала хуже других. Нет, у неё было тогда небольшое, упругое тело, сильные, с большим размахом крылья, и в полёте она могла состязаться с самим соколом.


Но стремительный полёт ввысь не вызывал в ней острой радости, волнующего ощущения своей силы и ловкости.

Чаще других оставалась курица в своём уютном гнёздышке, запрятанном в листве старого раскидистого клёна, предпочитая его необъятному простору неба.
Никто из птиц не замечал в ней этой особенности, пока не настало время тяжких испытаний.

Однажды с севера вдруг повеяло холодом.
Резкий, пронизывающий ветер с глухим воем промчался над лесом, где жили птицы, срывая с деревьев листву, ломая ветки, пригибая к земле неокрепшую молодую поросль.
Птицы ждали, что солнце развеет непогоду. Но ветер пригнал тучи. Они расползлись по всему небу и скрыли солнце.

С каждым днём становилось всё холоднее. Птицы забеспокоились. А когда листва на деревьях стала желтеть и опадать, чего раньше никогда не случалось, они все слетелись на большую поляну.
- Что делать? - тревожно галдели птицы, взмахивая в волнении крыльями. - Что нам делать? Мы погибнем от холода! Нам грозит бескормица!

Так шумели они, пока слово не взял старый чёрный грач.
Он сказал:

- Тише, птицы! Полно вам галдеть. Криком беду не прогонишь. Я знаю, в чём наше спасение.

Грач вдруг расправил крылья и, взлетев над поляной, повис неподвижно в воздухе.

- Смотрите, птицы! Природа наделила нас крыльями, и они спасут нас. Они понесут нас вслед за солнцем, на юг, к теплу. Когда же солнце снова поднимется над нашим лесом, и мы возвратимся назад. А сейчас - в путь, птицы! Летите, готовьтесь в путь!

Птицы привыкли верить старому мудрому грачу. Он уже не раз выручал их добрыми советами. И теперь, услышав его призыв, они повторили его тысячами голосов.

- В путь! В путь! - неслось по лесу со всех сторон.




Одна только осторожная курица не отозвалась на призыв грача.

- Стойте! - крикнула она птицам. - Вы затеваете безрассудное дело. Хватит ли силы в наших крыльях, чтобы догнать солнце?

- И это говоришь ты, курица, которую в полёте может обогнать лишь сокол! - возразил ей скворец. - Видно, крылья у тебя соколиные, да сердце-то мышиное.

Но курицу не смутило презрение, прозвучавшее в голосе скворца.
Она продолжала кудахтать:

- Птицы, вы собираетесь бросить насиженные гнёзда, а что вы найдёте в чужом краю?

- Мы совьём себе новые гнёзда, - задорно прощебетал маленький бойкий зяблик.

- Новые гнёзда! А ветер в это время разорит ваши старые жилища и развеет всё то добро, что мы годами собирали по крохам!

- Так что же нам теперь, погибать из-за своего добра? - нетерпеливо защёлкал соловей.

- Зачем погибать? У нас есть тёплые гнёзда. Мы укроемся в них и переждём непогоду.
- Замуровать себя в гнезде на неопределённо долгое время и барахтаться там, подобно червю в яблоке? - возмущённо нахохлился весёлый певун-щегол. - Нет, курица, лучше уж мы полетим.

- В пути вас ждут непогоды!

- Замолчи, трусливая курица, властно оборвал сокол её кудахтанье. - Природа ошиблась, дав тебе крылья. Ты недостойна их. Не пристало птице бояться полёта. В путь, отважные птицы, в путь!

Тщательно готовились птицы к полёту. Им предстоял долгий, трудный путь, который до них ещё никто не совершал.. А когда они вновь собрались на большую поляну, её уже покрывала тонкая белая пороша. Деревья стояли вокруг поникшие, чернея оголёнными стволами; лишь кое где болтались на ветках пожухлые, мёртвые листья; лес глухо стонал, скрипел под порывами ледяного ветра. Надо было спешить. Пришла первая зима.

Грач дал сигнал - и птицы взвились в воздух. Кружась по широкой спирали, они поднимались всё выше и выше. Их было так много, что на землю легла длинная густая тень, заслонившая проглянувшее было солнце. Внизу же осталась лишь одна курица.


- Эй, курица! - крикнула ей сердобольная иволга. - Поднимайся к нам, пока не поздно. Летим вместе с нами. Ты погибнешь здесь одна.

Но курица ничего не ответила, и стая, сделав над лесом последний разворот, устремилась вперёд...

Прошло несколько месяцев. Солнце вновь поднялось высоко в небо, и вскоре звонкая капель запела песню торжествующей весны.
Выпроставшиеся из-под снега голые ветки потянулись к солнцу, жадно впитывая благодатное тепло. День ото дня набухали на них красноватые почки и, наконец, лопнули под напором молоденькой нежно-зелёной листвы, проснувшейся к жизни.

Вслед за солнцем вернулись в родной край и птицы.
Курица оказалась права: ветер разорил их гнёзда, и надо было всё начинать сначала. Одно лишь гнездо курицы уцелело.
Обнаружила его проворная ласточка - на земле, под старым клёном, куда его, по видимому, сбросило ветром и где оно провалялось всё это время.

С трудом расчистили птицы залепленное грязью входное отверстие. В гнезде лежала курица - вялая, сонная, полу задохшаяся.

Спасибо вам, птицы, - сказала она слабым голосом, чихая от свежего воздуха.

- Бедная курица, неужели ты всё это время просидела в этом вонючем гнезде? - пожалела её ласточка.

Эти слова задели курицу за живое.

- Я-то своё гнездо проветрить могу, а вот где ваши жилища? - проворчала она.
- Они пропали, ну и что же! – живо возразила ласточка. – Зато пока ты тут дремала, мы повидали столько интересного, познакомились с новым краем, с птицами, которые там живут, и даже помогли им спасти лес от нашествия гусениц, - с гордостью рассказывала она.
- Без нас плохо бы пришлось бедным птицам! Нет, курица, ты очень много потеряла, что не полетела с нами. Ах, какие мы были глупые раньше, что никогда не покидали своего леса. Даже стыдно теперь за нашу прежнюю лень.

- Может быть. Но я ничуть не жалею. Посмотрите лучше на себя, на кого вы стали теперь похожи.

Птицы и в самом деле очень исхудали. Но курица, полу ослепшая в тёмном гнезде, не увидела другого: что у птиц, истомлённых дорогой и потерявших всё, был вовсе не удручённый вид.

Взволнованные радостным свиданием с родиной, они жадно вдыхали воздух родного леса, напоённый густыми испарениями оттаявшей земли, прошлогодней прелью и всё покрывающим свежим ароматом молодой листвы, и чувствовали, как с каждым вдохом в их уставшие мускулы вливаются новые силы. С весёлой энергией и разноголосым гомоном принялись они за постройку новых гнёзд.

Глядя, с каким оживлением носятся по лесу птицы, с какой силой рассекают воздух их крылья, закалённые в дальних перелётах, курица тоже решила поразмяться.
С силой оттолкнувшись, она взмахнула крыльями, но поднявшись над землёй всего метра на полтора, она вдруг камнем рухнула вниз: прихваченные морозом, ослабевшие от бездействия крылья лишь с трудом смогли поддержать её падение.

Ошеломлённая курица некоторое время лежала неподвижно: она была напугана и стыдилась своего падения. Хорошо ещё, что птицы не видели её позора! Но что делать? Как жить теперь, если крылья отказались ей служить?

- А, впрочем... попробую жить на земле. Живут же другие животные и не тянет их в небо. А корма и здесь найдётся предостаточно.

Так спустилась курица на землю, спустилась - и осталась здесь навсегда. Первое время её нет-нет да и кольнёт бывало в сердце, как увидит она птицу, парящую в вышине. Но шло время. У курицы вывелись цыплята, и, поглощённая новыми заботами, она постепенно стала забывать о том времени, когда сама имела сильные крылья и летала в небо.

В конце лета её как-то увидел старый грач, увидел - и едва поверил своим глазам: перед ним, самодовольно покряхтывая, покачивая налившимися боками, неторопливо расхаживала толстая, важная наседка, окружённая выводком пухлых, уже оперившихся цыплят.


"Эк её разнесло! - удивился грач. - А птенцы хороши. Только вот..."

- Эй, курица, - окликнул он её. - А ты учишь своих птенцов летать?

- Летать?! - протянула курица и в её голосе прозвучало нескрываемое раздражение. - А зачем им летать? Не для того я их выхаживаю, чтобы они потом покинули меня и эту спокойную, сытую жизнь и улетели вслед за вами - невесть куда и зачем. Нет уж, пусть мои цыплята ходят по земле. Толще будут!

Грач ничего не ответил курице. Да и что толку было с ней говорить, если уж она сама перестала быть птицей и всё равно не поймёт, какое тяжёлое преступление творит она, лишая крыльев своих птенцов.

Пришла осень - и птицы снова собрались в путь. Курица стояла внизу и смотрела вслед улетающей стае.


"Что же всё-таки опять потянуло их в далёкую страну? - недоумевала она. - Неужели это так заманчиво - каждый раз начинать всё сначала? Какую радость находят птицы в этих странствиях?"

Растревоженная этими мыслями, курица вдруг захотела взглянуть ещё раз в небо: может быть, в нём кроется разгадка птичьего сердца.
Она даже похлопала крыльями и попробовала взлететь, но ослабевшие крылья не смогли поднять её тяжёлое, раздобревшее тело.


- Чудаки! - вздохнула курица и вернулась в своё гнездо.

А птицы летели, забыв о глупой курице, летели навстречу жизни, и в необъятном голубом океане неба звенела их песня: её пели их бьющиеся в лад сердца, трепещущие радостью.

Человеку дан разум, чтобы постичь Вселенную, а птицам – крылья, чтобы облететь весь мир.
Так определила природа наше назначение, смысл нашей жизни.
Грустно видеть птицу, не сберегшую крылья.
Ещё грустнее видеть человека, забывшего о своём назначении.

Моя мать рассказала мне сказку о курице за несколько недель до своей смерти. Теперь я знаю, что это было её исповедью, а может быть, и завещанием мне.
Она умерла рано, ей не было ещё и тридцати.
Больная, обременённая большой семьёй, она вынуждена была ограничить свою жизнь заботами о доме, замкнуться в тесном маленьком мирке своей семьи.
Так она потеряла свои крылья.

Но не всякому по душе утробное счастье бескрылой наседки.
Моя мать задыхалась в четырёх стенах, отделивших её от мира, её сердце рвалось к большой жизни.
Должно быть, перед смертью она поняла, что неправильно построила свою жизнь, что нельзя человеку отрекаться от своей молодости.
Поняла, но не было уже ни физических сил, ни душевных, чтобы начать всё сначала. Крылья уже «прихватило морозом».
И она приняла смерть покорно, почти равнодушно, - как избавление от мучительных сожалений о жизни, прожитой не так, о молодости, погубленной понапрасну.

Единственное, что осталось мне от неё, - маленькая записная книжечка со стихами, которые она писала только для себя и никогда никому не читала, да ещё вот эта сказка о бескрылой птице.