Глава 34 "Визит к ветеранам"

Наутро я проснулась раньше обычного — с чувством, что сегодня будет что-то важное. В голове все еще крутился план: «волонтёры», «подарки», «интервью». Я сходила с ума от волнения. Всё казалось на грани провала, но… выбора не было.

Ленка сидела на кухне с телефоном и блокнотом.
— Я уже составила текст, — сказала она и подала мне листок. — Смотри.
«Добрый день! Мы из инициативной группы „Точка заботы“. У нас проходит акция ко Дню пожилого человека — поздравляем заслуженных работников и ветеранов. Наши подписчики выбрали троих сотрудников вашего предприятия из раздела „Почетные ветераны“. Мы бы хотели вручить памятные подарки и сделать короткое интервью о трудовой биографии. Можем ли мы получить контактные данные для личной встречи?»

— Это даже официальнее, чем нужно, — я не могла не восхититься. — Давай звонить.

Я набрала номер с сайта. Секретарь ответила почти сразу — вежливая, немного усталая женщина.
— Отдел кадров слушает.

У меня получилось прочитать текст почти без запинки, хотя в тот момент я чувствовала, как ладони покрываются испариной. Женщина на том конце провода задумалась:
— Это необычный запрос, но знаете, у нас иногда проводят подобные акции. Вас как зовут?
— Анастасия. Я координатор проекта. Можем приехать сегодня после обеда?
— Давайте в 15:00. Только не забудьте паспорт. Без него на проходную не пустят.

Я попрощалась и посмотрела на Ленку:
— Всё. Мы идём туда.

Завод встретил нас старой проходной, вывеской с облупившейся краской и знакомыми «Советскими» нотками. Медленно тикающие часы. Вахтер с газетой. Звук шагов по линолеуму. Всё как будто из прошлого.
— Нам в отдел кадров. Анастасия Смирнова, я звонила. Вот паспорт, — сказала я.
Вахтер кивнул и пропустил.

В отделе кадров нас встретила женщина в голубом кардигане. На бейдже — «Ирина Борисовна».
— Проходите, девочки. Я всё посмотрела. Вот трое, кого вы просили. Сергей Иванович, Мария Николаевна и Борис Степанович. Держите листочек с адресами и телефонами.
— Спасибо вам огромное. Мы аккуратно и с уважением. Может, даже видео потом отправим вам, — улыбнулась Ленка.
— Они вам обрадуются, — кивнула Ирина. — Сергей Иванович человек особенный. Скромный. Но порядочный до костей. Мария Николаевна тоже очень отзывчивая, а вот Борис Степанович — человек непростой, но думаю, что вы найдете к нему подход.

Я крепко сжала листок в руке. Адрес. Он жил. Где-то там. Настоящий. И теперь моя очередь сделать шаг.
— И что ты ему скажешь? — Ленка закусила губу, сидя на подоконнике, пока я складывала в сумку чай, варенье и шоколадные конфеты.
— Не знаю, — честно ответила я. — Мне кажется, я могу открыть рот и не вымолвить ни слова. Я же даже не знаю, как он выглядит сейчас. Что, если он посмотрит на меня и скажет: «Девочка, я тебя не знаю»?
— Ну и пусть. Главное, что ты его знаешь. Это твоя правда, Настя. Даже если он не захочет её.

Мы решили начать с «легенды»: поздравление ветеранов. Подход был простой, без давления. Улыбка, теплые слова и пакет с подарками. Ленка настояла, что обязательно нужно заехать и к другим ветеранам, чтобы не вызвать подозрения. Я тут же согласилась. И была крайне благодарна. Это немного отодвигало встречу, к которой я пока еще была не совсем готова.

…Мария Николаевна встретила нас тепло. Улыбалась искренне, гладила Ленку по руке, словно знала её сто лет. Дом пах вареньем и старым деревом. Я всё время ловила себя на мысли, что именно так представляла себе дом бабушки, которой у меня никогда не было.

— Ну вы прям как с неба свалились, — обрадовалась Мария Николаевна. — Не каждый день молодёжь про нас вспоминает. Вот сижу тут одна. Спасибо вам.
— Мы по возможности всем звоним, — улыбнулась Ленка. — Вот решили поздравить лично нескольких уважаемых ветеранов. Сергей Иванович еще в списке.
— А, Серёжа… — вздохнула женщина, потянулась за групповой фотографией в рамке. — Хороший человек. Я с ним долго на одном этаже работала. Он и остался, кажется, в этом районе. Хотя в последнее время редко кого вижу.

Я наклонилась к фото и сразу нашла отца. Мужчина лет сорока, улыбается. Глаза — такие же, как у меня. Дыхание перехватило. Я постаралась не выдать себя.
— Он живёт с семьёй? — осторожно спросила я, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно.
— У него, кажется, дочь… — пожала плечами Мария. — Я с ней не знакома. Молоденькая, лет тридцать, может, меньше. Он как-то упоминал, что внук родился. Кажется, мальчик. Ну знаешь, как мужчины рассказывают — вскользь, ничего конкретного. Но в голосе… в голосе у него была гордость.

Я кивнула. Говорить что-то просто не было сил. Внутри всё закрутилось: дочь. Внук. То есть у него уже есть семья. Я чужая.
— А с женой он живет?
— Я, дорогая, не знаю, — вздохнула женщина. — Мы давно не общались тесно. Я думаю, он один. Но знаешь, у мужчин — своя тишина. Они не любят делиться.

Чай остывал в чашках. Но я к нему почти не притронулась. Не могла. В горло ничего не лезло. Я только кивала, делая вид, что слушаю Ленкины шутки. А внутри ощущала, как почва под ногами уходит всё дальше.
Я всегда была уверена, что меня бросили. А теперь оказалось, что у отца была жизнь. И там не было места для меня. Или… он просто не знал? Или… ему не дали возможности?

Я с трудом сделала глоток чая. И поймала взгляд Ленки. Она всё поняла. И промолчала.
Попрощались мы тепло. Я постаралась выдавить улыбку. Но внутри всё обрушилось.

— А теперь — к Борису Степановичу? — спросила Ленка на крыльце дома.
Я кивнула, все еще переваривая услышанное. Ленка вглядывалась мне в лицо украдкой. Не сейчас. Позже.

Борис Степанович жил за углом, в старом кирпичном дворе с облупившейся штукатуркой. Окно на первом этаже было приоткрыто, и оттуда доносился телевизор — диктор объявлял курс валют.

Когда я постучала, долго никто не открывал. Ленка уже хотела предложить уйти, но щелкнул замок, и дверь распахнулась. На пороге стоял хмурый мужчина лет семидесяти. В старом свитере, с подозрительным прищуром.
— Чего надо?
— Борис Степанович? Здравствуйте. Мы по поводу поздравления… — начала Ленка, доставая пакет с подарками. — Вот, в рамках волонтёрского проекта — вас включили в список ветеранов…
— Ветеранов? — фыркнул он. — Я ещё не в гробу, чтоб меня уже поздравлять заранее.

Ленка опешила, но я мягко вмешалась:
— Это просто небольшое внимание. Спасибо за ваш труд. И хорошего дня.
Я сунула пакет в приоткрытую дверь. Думала, положу просто на пол и убегу. Но Борис нехотя взял его. Несколько секунд смотрел на нас. Потом буркнул:
— Ну, спасибо… Раз пришли. Только я ни в каких интервью участвовать не собираюсь. И газетам ничего говорить не буду.
— Не надо, — улыбнулась Ленка. — Мы уже всё сказали.
И прежде чем он успел снова что-то буркнуть, мы развернулись и пошли на улицу.

***
В салоне автомобиля повисла тишина. Ленка завела двигатель, но не тронулась с места.
— Ну, скажи уже, — выдохнула она. — Ты молчишь, как будто тебя вырубило. Про сестру?

Я медленно кивнула.
— Да. Ты слышала. У него есть дочь. И, возможно, внук. И он говорил про них, гордился. А про меня — молчал. Всю жизнь.
— Или не знал. — Ленка посмотрела на меня сбоку. — Ты же не знаешь точно, как всё было с его стороны.
— Ну да. — я горько усмехнулась. — Может, мама решила, что так будет проще. И записала меня Викторовной. И не сказала ему ничего.

Я отвернулась в окно, чтоб скрыть подступившие слезы. В стекле мое лицо — взрослое, уставшее, с покрасневшими глазами.
— Я не знаю, нужна ли я ему. Может, у него уже всё есть. Дочь. Внук. Своё счастье. А тут вдруг появляюсь я, нежданная, чужая.
— Настя... — Ленка заглушила мотор. — Если он хоть чуть-чуть нормальный человек — он будет рад. Ты его дочь. К чёрту всё остальное.

Я молчала. Мне так хотелось верить! Очень. Но голос внутри нашёптывал: не строй ожиданий. Не мечтай. Просто дойди до конца.
— Я всё равно должна увидеть его, — тихо сказала я. — Просто посмотреть в глаза. Узнать, какой он.
— Значит, идём по плану?
Я кивнула.

План был прост. Но его последствия — могли быть совсем не простыми.