Рай Дина. Часть 21-я. Танго и дыханье Ада.

Предыдущая глава здесь https://www.stranamam.ru/post/14843328/

Старичка звали Фауст. Не тот Фауст, который… Но Дин ему не поверил. Неважно. Или важно было не это.
В камине уютно потрескивали дрова. Пламя нескольких свечей… Дин моргнул, нет, не свечей. Крутилась сфера. Забавный детский ночник высвечивал световые фигуры на чёрных стенах комнаты. Дин и странный старичок покачивались в креслах-качалках напротив камина. Адский щеночек расположился между ними, вытянувшись максимально близко к огню. Идиллия.

Оба — и Дин, и старичок потягивали крепкий… Кофе?! Дин чуть не фыркнул от неожиданности:
— Завязывай, — буркнул угрюмо он. Эта игра в иллюзию его уже начинала раздражать. Фауст только головой покачал:
— Во-первых, хозяин здесь я. Во-вторых, перестань выражаться на жаргоне. Ты не тюремный ухарь и уже не сопляк. Будь солиднее. Как тебе кофе?
— Благодарю, неплохо, — как ни странно, Дина отнюдь не покоробил урок светских манер. Что-то в тоне старика трогало струны симпатии где-то глубоко в огрубевшей от охоты душе. Он аккуратно пригубил кофе вновь:
— Кофе неплох. Но какой в этом смысл? Это же иллюзия. И даже вкус.
— Как хорошо, — по уродливому лицу старика не понять, а по голосу было ясно: ему нравился Дин, а может, настоящее общение за столько веков доставляло ему удовольствие.
— Как хорошо, что ты настоящий Ангел, может, не сразу добровольно, но постепенно осознанно. Это редкость. И чувствуешь, ты всё ещё всё чувствуешь. А научись варить кофе. Настоящий. Поверь, тебе понравится.
— Может, вы расскажете о себе? Об этом месте. Где мы? Что это за мир? Вы призрак? Тогда — моё почтение. Такого самоконтроля от призраков я не видел. Да и на демона вы не похожи, — вот тут Дин едва не запнулся. Так как новый знакомый на демона больше походил, чем иные демоны.
— Это мой мир. Параллельный нынешнему. Так мне захотелось воссоздать мир моего времени. Его падение и триумф!
— Триумф и падение?
— Не умничай. Мой мир. Сам я его создал, значит. Сам. Мне знать. Так сказать, — уродливый карлик по имени Фауст крутанул трость в руках. Дин залюбовался игрой огня на её глянцевой поверхности. На миг ему показалось, что на ней были подтёки от крови.
— Вы создали этот мир? Больше на Ад похоже.
— Ад, значит. Значит, Ад. Знакомо, значит. Знавал, значит, Ад ты? Бывал, значит. Был? Был. Интересный ты Ангел. Хорошо тебя лепили, высекали, обжигали, оттачивали. И наконец огранили. На драгоценность похож. Очень. Очень похож. Я думал таких уже не делают.
Дин слушал ворчание старика и мысленно молился, чтобы тот мысль свою не потерял.
— Скоро, скоро совсем засияешь. Встретишься с Хозяином и засияешь. Только вот собачку не забывай кормить. Не забывай. А то своих начнёт жрать. Пойдём. Покормим, а? Пойдём?

Несмотря на то, что старичок неплохо его отделал, Дин чувствовал странную власть над ним. И это не только из-за щенка. Потому и попытался потребовать:
— Будьте любезны. Я вас внимательно слушаю. Мы не закончили.
Старичок как-то сразу сник. Выгул щеночка вроде как откладывался:
— Кушать собачка хочет. Еда готова и стынет, — он попытался вкрадчиво и исподлобья взглянуть в глаза Дину. В глазах того, отражаясь, играло пламя камина. Ангел был зол, и злость понемногу набирала обороты. Фауст вздохнул:
— Хранитель Я.
— Ещё один? Не Ангел точно.
На этой фразе Дина как над удачной шуткой уродец расхохотался. Зычно, жутко, с эхом, которое прокатилось по зданию.
Желваки заиграли на скулах охотника. Смех оборвался.
— Ладно. Сторож. Охранник. Как хочешь. Чужую вещичку силы немалой здесь охраняю веками, — как можно таинственнее проговорил он и вдруг снова заканючил, — пошли собачку кормить, а? По дороге, значит, расскажу. А?

Дин ещё не привык к ангельским полётам и изменению скоростей. Только-только научился переносить себя из места настоящего в требуемое. А тут… Тут он стремительно летел через здание параллельного мира и здание настоящего. Всё проходило мимо него и через него, как через пелену воды.
— Ух ты ж, серафимчик. Ай-ей, — восторженно вскричал старик налету, почему-то сладострастно причмокнув губами. «Почему» — Дину лучше не знать. Но весь момент из-за скорости он осознать не мог, но успел разглядеть, о ком говорилось. Кас! Кастиэль. Тот склонился над кровавой массой оболочки Дина. Значит, он пришёл за ним. Пришёл на его зов.
— Скорее, скорей, — подгонял старичок, — зря серафимчик прибыл. Подлатает, удрать не успеет. Пропадёт. Хозяин за ним придёт. Хочет его хозяин и получит. А мы пока щеночка покормим.

В бормотании Фауста Дин уловил угрозу для Каса, но задать вопрос или остановиться не успел. То, что он увидел, повергло его в такой шок, который ему ещё испытывать не приходилось: его брат Сэм подставляет себя мужским поцелуям, а Велл ласкают женские руки.


Сэм уворачивался как мог, пытаясь вырваться из захватов. Но едва ему это удавалось, как его перехватывали вновь. Отклонил голову и едва не пропустил удар по ногам от чужих каблуков. Взмах, и чужая нога пронеслась рядом с его головой. Поворот, и жестокий выверт заставляет Сэма прогнуться назад. Рывок и снова поворот. Голова как в тумане. Это невозможно, но они не нанесли друг другу ни одного удара, и всё это происходило в такт и ритм музыки.

Вэллери чувствовала сладострастные поглаживания на своём теле похотливых рук Амели, но игнорировала их и не могла оторвать взгляда от странного и яростного танца танго двух мужчин. Это шокировало и завораживало. Борьба страсти в танце. Да, она где-то слышала или читала, что танго изначально — это танец двух мужчин, которые в танце показывают своё превосходство одного над другим. И дама сердца, наблюдая, в дальнейшем разбивает мужскую пару и продолжает танец с тем, кто ей люб.
Но в этом танце что-то было странным. Партнёр Сэма вёл себя странно. Он вёл. Безусловно. Грация, изящество и виртуозность были на его стороне. Но он вёл себя так, словно и не старался «покорить сердце дамы», скорее уж желал завладеть партнёром.
Это вызвало волну негодования в девичьем сердце и прибавило сил над дурманом. Она буквально выдернула свою партнёршу из-за столика. И повела в круг танца. Танго? Да, без проблем, благодаря настойчивости родителей Веллери когда-то отдала не один год хореографии. И женская пара двинулась навстречу мужской. Разбиты пары. Разошлись партнёры, сошлись вновь. Но кто-то сделал свой выбор, а кто-то, злясь и кусая локти, с тем, что осталось.

Танцующий Сэм — это что-то, Дин увидел всё несколько иначе, чем Велл. Глаза Ангела видят большее. Души людей, находящиеся здесь. Кто-то пришёл сюда в естественной природе паре. А кто-то уже погряз в страсти, противоречащей ей. Людские души подчинялись иной воле, сменяя партнёров в угаре порочной похоти — подмене любви. И то, как это выглядело в глазах Ангела, завораживало. Они теряли естественный свет дня и наполнялись пламенем, красивым и алым.
— Безумная страсть приходит на смену естеству. Да, они любят и любимы. Но души их в пелене разврата и похоти природой несвойственной. И, умерев, после сойдут они ниже, чем предполагают. На поводке к тому, кто ими уже обладает, поглощая и свет их душ, подменяя на дурман адского пламени.
— Кто ими питается? Сэм и Велл. Они в опасности? Кто?
Трость Фауста поднялась, указывая направление. Один взгляд. Если бы не обличие Ангела, Дин бы похолодел, её узнав; неосознанно с его губ сорвалось:
— Фас!
— Кушать, пёсик, — промурлыкал Фауст, удовлетворённо опустилась трость.
Демон, дурманящий и морочивший Сэма, был первым на закуску. Аббадон, а Амели была никто иной, как оболочкой рыцаря ада, в ярости метнула подпитывавшую её силу душ в Фауста и остатки в пса. Дин хорошо разглядел её. Нет былой мощи, скорее уж она напоминала призрак и растаяла как чёрный туман. Пало заклятье. Люди начали приходить в себя. Всё, что осталось в их памяти — огненный танец, а кого и с кем, они не помнили. В центре стояла красивая пара. Значит, — они. И им аплодировали.

— Слиняла, дрянь, — старичок, кашляя кровью, забыв манеры, оседал на руки Дину.
— Как это? Ты же призрак.
— Дух — я, — прокашлял Фауст, — дух-Хранитель браслета Сатаны. Это она к нему подбиралась. Силы он возвращает, связь с Адом. Домой, в мой мир… Отнеси. Прошу.

Сэм с нежностью смотрел в глаза решительной и хрупкой девушки. В их памяти так же остался только танец. Он крепко держал её за руку. Они вышли из ресторана в ночь. Да, ещё была ночь. Глубокая, звёздная. В квартире Сэма найдётся комната и для Вэлл. Утром ей будет приготовлен завтрак и сварен кофе. Нет страсти, и она не почитает его как кумира. Но между ними зарождалось что-то более светлое.
Это будет. Потом. А пока и за Ангелом с духом, и за Сэмом с Велл, прижатая к стене пёсиком, наблюдала ещё одна недоадская тень.
Пёсик не скалился на него, скорее принюхивался к чему-то далёко родному, но по зову рванул за Ангелом.
— Привет, мальчуки.


Маленькое, синенькое пежо катилось вновь по уже знакомой дороге. Чтобы вернуться в город засветло Вэллери выехала задолго до восхода. Прошедший вечер и ночь в квартирке шефа. Он сама обходительность и целомудрие. Но его внимательность к ней теперь настораживала. Ей нужен был совет, а заодно и серьёзный разговор о судьбе подкидыша. Если уж ни то, ни другое, то выслушать исповедь отче обязан. Это его прямая обязанность. Но тут она вспомнила строгость зелёных глаз и затормозив, остановилась на обочине. Всё же предстоящая встреча её пугала. Переведя дух и собравшись с мыслями она вновь отправилась в путь. Он нужен ей. Она вспомнила эти встречи с теплотой и надеждой на что-то большее.
Её взгляд расфокусировался. Пелена мечтаний начала туманит разум. Ей казалось, что она едет очень медленно, а потому позволила себе расслабиться. На самом деле маленькая машинка стремительно набирала скорость и по тому приближалась к назначенному месту гораздо раньше чем рассчитывала хозяйка.

Вот уже показался силуэт храма. Все ближе. Как много народу. Значит он там….
Реальность безжалостна к мечтам. От резкого торможения машину практически развернуло на пыльной дороге. Девушка вжалась в руль, словно прячась за него. Ее губы тихо шептали: "нет нет нет". Среди толпы, на ступеньках храма покоилось тело. Лица не видно, но боль от догадки уже мешала дышать.


- Где ты был?
Рушилось здание параллельного мира некогда опалённое Адом. Рушилось, сыпалось, таяло.
Уходила и жизнь, ее остатки из призрачного уродливого тельца старика. Но как ни слаб он был, все же умудрился на некоторое время исчезнуть из поля зрения Ангела-Охотника. Едва подпитал свои силы и исчез. Но вернулся он ещё более ослабевший и потрепанный.
— Где ты был?
— Спасал твой сосуд. Отнёс в безопасное место. Ты уж не взыщи ну придется тебе его потом поискать по моргам.
Дин выглядел угрюмым, но на самом деле, был очень расстроен тем, что терял старика, а возможно и друга. «Конечно морг, где ещё теперь сосуду быть», подумал Дин отрешённо.
— Но зачем его относить отсюда?
— Хозяин придёт, хозяин придёт, как уйду так и придёт, -старичок поперхнулся и закашлялся не то от крови, не то от эктоплазмы, показавшейся в уголках его покалеченных губ.

Вдруг ветхая каморка озарилась ярким светом. Дин поднял взгляд, дыхание перехватило. Таким Кастиила он ещё не видел. Тот явился в столпе белого пламени. Белого пламени крыльев. Оболочка ничто, весь свет это он. Адский песик вжался в пол, отполз в самый темный угол насколько мог.

— Что?! Нет, нет, — Заволновался старичок, -Хозяин придёт, хозяин.
— Дин, — голос Каса был суровым и непреклонным, - уходи отсюда. Немедленно!
— А старик? А Фауст?
— Он прав, — сипел уже истончаясь дух, — беги. Со мной всё кончено. Абба…. Она…. Со мной всё.
— Ты можешь ему помочь?
Дин был упрям несмотря на то, что ответ знал.
— Нет, — Кас был суров и непреклонен. Как раньше, когда он впервые появился перед Дином.
— Его путь — Ад.
— Он не заслужил Рая? Кому это теперь решать?
Кастиил чувствовал нарастающий гнев Дина, но уже по известному ему опыту он знал — Дин интуитивно шёл всю свою жизнь по острой грани справедливости.
В свете пламени крыльев Серафима старичок казался и вовсе уже тёмным, призрачным силуэтом. Кастиил присел возле него на корточки, простёр свою ладонь над ним не касаясь:
— Уходи, Дин, — снова требовательно и не поворачивая головы проговорил Кас,
— Я отправлю его в рай. Заслужил.
Голос Кастиила становился все тише,
— Ты беги. На сколько хватит сил. Беги.

Дин поднялся, огляделся. Пёс исчез. Охотник знал, что отвечать ему уже никто не будет. От него требовали: «Убирайся!» Да ответа на свой очередной вопрос он знать и не хотел, но из упрямства он его задал, страшась ответа:
— А кто твой хозяин?
Резкий крик как сотни бьющихся стекол взорвался в его голове:
-Дин!
Кас изо всех сил вышвырнул его из каморки насколько мог дальше. Последнее, что видел Охотник- Ангел, это светлая яркая душа старика рванувшаяся ввысь. И тот час же под Кастиилом разверзся Ад, во всей его огненной и темной красе, полыхая молниями.
Рывок….

—Легче парень.

Он очутился…. А где собственно? Вокруг был лес. Он стоял на берегу не то лесного озерка, не то очень большой лужи. Прислушался — журчит. Значит что-то на вроде подземной речушки, выглянувшей одним боком на поверхность. А рядом стоял Кроули. Кроули?!
— Ты же мертв? Совсем. И не здесь.
— Мёртв, — скривился Кроули, — последнее время всегда.
Тут он цинично оглядел Дина с головы до ног:
— Да и ты, я смотрю, теперь не очень-то и жив.

Дин вгляделся в воду у их ног. Как никак, та отражала окружающий их мир, но не их. Два сгустка энергии: тёмной и светлой, зримы только друг для друга.
-Что там горит?
Вдалеке действительно было видно яркое и очень высокое пламя.
-Ваша церковь, преподобный отче. Прихожане оказались мало верующими.
Дин не взглянул на бывшего короля, бывшего демона перекрёстов. Тот всегда умудрялся злить по особенному.



— Сэм, пожалуйста, — звенящий от слёз голос Веллери, заставлял Винчестера гнать свою машину вперед как в старые добрые времена.
Храм пылал. Ещё сохранился силуэт, но это был уже остов в огне пламени. Девушка рыдала у него на груди. Все, что смог понять Сэм, это то, что погиб очередной священник этой церкви. Его нашли на ступенях этого храма. А церковь подожгли уже сами местные из страха и суеверия: «место здесь не чистое». В сгущающихся сумерках жар казался ещё более невыносим. Девушку стоило отвезти домой и немедленно. Лучше бы она вообще сегодня была дома.
Но вдруг он сам начал задыхаться как от нехватки воздуха. Отблески пламени. Они играли и отражались от отполированного чёрного борта и тёмных окон стоявшей в стороне машины. Импала.


На столе виски.Бутылка выпита уже более половины. Девушка дома. Хватило силы воли доставить её. Остатки сил и рассудка ушли на то, что бы пригнать в город Детку. Детку…. Она сейчас рядом с его новой игрушкой. Да, игрушкой. Сэм злился, пьянея. Детка настоящая, а его новое всего лишь «игрушка». Игрушка с наворотами. В морг к телу он не успел. Оно исчезло. Может и к лучшему.