Часть 15. Рай Дина. Неисповедимы пути Дина.

Предыдущая глава здесь https://www.stranamam.ru/post/14833611/

Было ли это отголоском прошлого или, как ни крути, сказывался былой охотничий опыт, но новая компания, вливающаяся в их корпорацию, почему-то сильно напрягала. Неуловимое чувство, но Сэм проверил не один десяток раз историю компании и заглянул практически в досье каждого из её сотрудников. И то ли он терял хватку или, что скорее всего, его опасения не напрасны.
— Мы по достоинству оценили Ваше любопытство, Сэмюэль Джонатан Винчестер.
— Уверен, мы квиты, — ответил Сэм, прекрасно зная, что его досье, так как он составил его сам, было безупречно, кто бы им не заинтересовался: полиция или ФБР, и, несмотря на сохранённое имя, не имело никакого отношения к его нынешней жизни.
— Не думаю, — ответила представитель компании, — слишком всё идеально.
— Дело ваше, — ответил невозмутимо Сэм, — но сделаем оба вид, что не занимались неправомерным поиском компромата друг на друга.
— Инженер в IT технологиях, разбирающийся в юриспруденции — страшная смесь. Не зря вы входите в совет директоров компании.
— Ваша красота в сочетании с интеллектом не менее опасна, — ответил на комплимент отставной, но отнюдь не бывший, охотник, — прямо колдовская.
Представитель компании — эффектная стройная женщина ростом с Сэма, что впечатляло. Средний размер груди только делал её фигурку более изящной. На тёмно-зелёное платье был накинут жакет ещё более тёмного оттенка, но столь лёгкого материала, что, казалось, совсем не скрывал, а ещё более подчёркивал каждый рельеф этого тела. Рубиновый кулон на тонкой золотой цепочке заинтересовал Сэма ещё больше, так как намётанным глазом он успел заметить ту особенность камня, которую использовали как для изготовления талисмана — природные, в цвет камня, пузырьки. Ушки юной леди были проколоты. Гвоздик на левом, на правом необычная серьга — серьга каффа, напоминающая подвеску: чёрный котик в золотой паутинке. Образ женщины офисному не соответствовал, больше походил на ведьму, очень утончённую ведьму. А высота причёски из тёмных как смоль волос говорил об их силе и длине.
Если этот облик был расчётом на затуманивание мужского рассудка, то на Сэма он абсолютно не подействовал. Все предложенные договоры были пересмотрены и отнюдь не в пользу мадам. Странной и необоснованной их частью была претензия на выделение офисов в этом же здании. Сэм пресёк это на корню. Девица едва смогла скрыть свою ярость, но покусанные губки и изменение изгиба бровей говорили о том, что она едва сдерживается. Тем не менее слияние состоялось. Вот только зачем?
Из реальности Сэм всё же выпал только после напряжённых переговоров, когда его взгляд случайно упал на секретаршу. Девочка не покинула компанию, несмотря на все злоключения с ней. Сэма она ни в чём не винила, но как-то отстранилась. Раньше он не раз замечал на себе её восторженные взгляды. Краснея, она всегда входила в его кабинет или, всё так же восторженно смущаясь, пыталась подловить его в коридорах офиса. Сейчас же всё было иначе. Она с грустью и прямо смотрела ему в глаза, но прежнего восторга и интереса в них не было. Больше не задерживалась допоздна и не приходила раньше. Теперь всё чётко по расписанию, а стиль одежды внезапно с девичьих платьев изменился на брючный. Она словно повзрослела лет на пять. Возможно, если бы она покинула компанию после произошедшего, сменила работу, то он и забыл бы о ней очень быстро. Но этот изменившийся человечек был перед его глазами постоянно и проявлял незаурядную стойкость, несмотря на произошедшее с ней. Не тогда, когда этот ребёнок заглядывался на него, а сейчас, когда девушка его игнорировала, казалось, погрузившись в работу, ему хотелось отогреть её и защитить. Попался. Но нужен ли он ей теперь?
Женщины для Сэма всегда были загадкой. Дин же с ними всегда обращался проще. Случайные похождения младшего — ничто по сравнению с Донжуанским списком старшего. Если старший всегда болезненно, но быстро оправлялся от физических и, что, пожалуй, важнее, душевных ран, то Сэм в этом был определённо бездарем. Вздыхал, страдал, депрессировал по полной, выводя этим из себя Дина. А потому всегда был в дальнейшем чёткой мишенью подчас не без обидных острот брата.
Закончился непростой рабочий день. Что заставило Сэма направить своё авто вслед за маленьким синеньким Пежо? Раньше он совсем не интересовался, где и как живёт Велл. А сейчас, следуя за её машиной, удивлялся тому, что, несмотря на поздний вечер, маленькая машинка двигалась в направлении окраины города. Неужели она жила так далеко? Отнюдь. Вскоре они прибыли к довольно-таки мрачному зданию, по своему внешнему виду напоминавшему работный дом средневековья. «Приют Св. Мартина». Странная боль царапнулась в груди Сэма.
Девушка вошла в здание. Охотник терялся в догадках, но все его мысли были сочувствующими, несмотря на то, что он ещё до конца не понимал, что происходит.
Она вышла на улицу менее чем через четверть часа, держа на руках свёрток из одеял.
— Не больше часа, милая, — бросила ей вдогонку, стараясь быть строгой, полноватая нянька.
— Хорошо, конечно, — ответила девушка, весело помахав ей рукой.
Тут Сэм не выдержал и, выйдя из машины, решительно подошёл к ней. Ему невыносимо было думать, что если бы девушка тогда погибла, то, возможно, пострадал бы ещё один человечек на этой Земле. И это бы произошло по его вине.

Незрим для смертных Ангельский эфир. Если б люди знали, сколько существ на самом деле за ними наблюдают, то, возможно, были бы осторожнее в своих поступках, мыслях, действиях.
— Нет. Нет. Сэм, не смей, — почти беззвучно шептали в ярости губы Дина. — Сволочь. Возненавижу.
— Успокойся, Дин, — Крис, в отличие от разгневанного неопытного Ангела, был совершенно спокоен, наблюдая приближение Сэма к Велл с малюткой на руках. — Успокойся, ты его спасаешь.
— Что?
Крис с сарказмом усмехнулся:
— Судьба — злая шутка, и мы её корректируем.
— Не юли, а договаривай.
— Дин, то, что ты сделал, заставит страдать Сэма всю его оставшуюся жизнь, очищая его душу.
— Он не посмеет…
— Ты же ей обещал, что будешь рядом.
— Это… Это неправильно.
— С точки зрения общества. А оно узколобо.
— Что?
— Дин, общество, не зная правил мироздания, устанавливает свои идиотские, которые и причиняют боль: рамки, границы, нормы. Сэм же до конца своих дней будет страдать. Его будет терзать боль утраты тебя — брата. И платоническая любовь с семьёй, которая будет его, но принадлежать ему не будет.
— Платоническая? Он не прикоснётся к ней…
— Верь ей. А братик твой, прости, но он всегда был эгоистом, вот и расплата.
— А если?
— На всё… — седовласый чуть промолчал и продолжил тихо: — на всё твоя воля. Проконтролируй.
— Ты?!
— Остерегись. Я тебе не Кас. Верь ей и будь рядом.
Вдруг Дин дёрнулся в совершенно другую сторону. В сторону машины Сэма.
— Да нет, показалось, — он вновь повернулся и стал наблюдать за Сэмом и Велл.
— Дин, Дин, — седовласый только покачал головой, — забудь о таком «показалось», верь чутью. И ты прав — тормоза.
Проговорил так и исчез, а Дин взмок: за долю секунды тормоза машины Сэма кто-то успел подпортить.