Увидимся!: протоиерей Александр Авдюгин о родительской субботе

Есть у Жуковского стих, который не часто вспоминается, а многим вообще неизвестен. Это стихотворение написано поэтом сразу же после похорон А. Пушкина.

Он лежал без движенья, как будто по тяжкой работе

Руки свои опустив. Голову тихо склоня,

Долго стоял я над ним, один, cмотря со вниманьем

Мертвому прямо в глаза; были закрыты глаза,

Было лицо его так мне знакомо, и было заметно,

Что выражалось на нем, — в жизни такого

Мы не видали на этом лице. Не горел вдохновенья

Пламень на нем; не сиял острый ум;

Нет! Но какою-то мыслью, глубокой, высокою мыслью

Было объято оно: мнилося мне, что ему

В этот миг предстояло как будто какое виденье,

Что-то сбывалось над ним, и спросить мне хотелось: что видишь?

Это желание поэта спросить «что видишь?» — отнюдь не пафосный оборот и не прием для усиления драматичности. Действительно, очень часто на похоронах есть желание подобный вопрос задать, когда на лицо усопшего смотришь. Даже священнику, для которого погребение — обычное, а для некоторых — почти повседневное «дело», знакомо это вопрошение. Оно от количества тобою отпетых никуда не денется. Без сопереживания чин отпевания лишь у тех в рясы облаченных, кто требы определением «работа» считает. Слава Богу, таких немного.

Особо в дни поминальные хочется узнать: что видите?
Свернуть

Ведь перед тобою сотни и сотни тех, кто жил, любил, болел, радовался и страдал, и сущность которых никуда не делась. Если бы исчезал умерший в какой-то астрономической дыре, если бы мы практически не ощущали, что молитва нас с ними соединяет, то давно бы в лету канули все наши поминания.

Я навсегда запомнил фразу, старенькой 90-летней женщины, сказанную мне в годы раннего священства. Бабушка эта до конца дней своих сумевшей сохранить светлое отношение к миру и окружающим. Пережила она все катаклизмы истории, похоронила немереное число родных и близких, но даже в болезненной старости не унывала.

В ответ на мое недоумение как же так можно «Жить – не тужить», бабушка вытащила из видавшего виды ридикюля такой же старинный синодик, еще царского теснения, и, раскрыв его, сказала: «Я вот за покойничков своих молюсь, а они меня здесь хранят, да и там встретить обещались».

Так что не тщетна наша молитва об ушедших, и Церковь своими родительскими поминальными субботами несколько раз в году об этом напоминает и просит помнить именно сейчас, не откладывая на грядущий день, о тех, кто уже предстал пред судом Божиим. Наши молитвы об усопших ― мысли о себе самом, ведь время столь скоротечно.

Стена между этим миром и миром тем – прозрачная. Это для нас она камень непроглядный, а для них стекло прозрачное.

Они видят и ждут эти дни поминальные.

Откуда знаю?

Просто вижу глаза прихожан после заупокойного богослужения. Светлеют они, на лицах – улыбка, а на устах:

— Слава Тебе, Господи, поговорили с родными.

Глаза не видели, а внутри понимание: Увиделись!

***

Не забываем, что завтра 22 февраля - Вселенская родительская поминальная суббота (Мясопустная).

Наши почившие сродники ждут от нас молитвы. Надобно с ними каждому увидится.

PS. На снимке 1991 год. Село Ребриково. Мои прихожанки. Они практически все уже «там» и точно знаю, что мы завтра с ними встретимся.