Если школа - твоя жизнь. Педучилище. Чему нас и как учили

Даже сейчас, когда с момента окончания педагогического училища, прошло больше сорока лет, я с огромной благодарностью вспоминаю и саму систему нашего обучения, и наших учителей. Память вычеркнула некоторых, у кого-то мне уже не вспомнить имен, но не сами воспоминания о них. А кого-то я не просто помню по имени, я помню их лица и особенности поведения, голос - как мы помним своих родственников.

Преподаватели не просто давали нам теоретические знания, они постоянно делились своим педагогическим опытом, и были для нас примером, которому хотелось подражать. Я не помню молодых учителей, все были в возрасте и с опытом. Хотя мне, четырнадцатилетней девочке, и тридцатилетние могли казаться очень взрослыми.

Наверное буду писать без особого приоритета и какой-либо логики. Ну вот как вспомнится. Написала сейчас про возраст, поэтому начну с преподавателя рукоделия

Трудовое обучение.

Преподавала нам дама преклонных лет, где-то далеко за семьдесят, а возможно и старше, учитывая детали её биографии. В детстве она училась в самой настоящей классической гимназии. Была той самой "гимназисткой румяной". Почему-то она прочно связалась в моей памяти с этой песней. Интересно, что в те времена, глубокого социализма, она открыто рассказывала нам об этой своей особенности. Много и охотно. Возможно, именно из-за меня. У меня был опыт общения со своей бабушкой, которую я постоянно просила "рассказать про старинную жизнь". Я просто ждала - не могла дождаться этих уроков и сразу кидалась с расспросами.

Меня завораживало в этой преподавательнице все: букли на голове, неизменное тёмное глухое платье почти до пят, сшитое из ткани с таким благородным названием бастон, кружевной накрахмаленный воротник и манжеты, гордая осанка, тихий глубокий голос, цепкий взгляд. Даже морщины и очки в тонкой золотой оправе были очень гармоничными в ее образе. Добавим сюда её богатую речь с красивыми оборотами.

Единственное о чем я её так и не спросила, почему она вела странный для её образа дамы предмет - труды. Так значилось в расписании. Хотя простыми трудами трудно это было назвать - это была школа Рукоделия. Но все равно, ей бы больше пошло преподавание латыни или древнегреческого. Как знать, может она их помнила?

Четыре часа в неделю все четыре года нас обучали шить, вязать спицами и крючком, плести макраме. Знание разных декоративных швов и десяток видов заплаток - все это было получено на этих занятиях.Почему-то не вышивали. Возможно, потому что в школах все же вышиванию не учили. А всему остальному - да. По утверждённой программе.

Ещё нас учили брошюрованию - я и сейчас легко могу сделать блокнот из простой бумаги - с настоящим переплетом и в твёрдой обложке. Где-то в дальнем углу ящика письменного стола лежит специальное приспособление для профессионального брошюрования. Я им много раз пользовалась.

А какую мы делали бумагу для обложек! В лоток с водой мы капали масляные краски, размешивали палочкой в красивые узоры. Затем, очень аккуратно, сверху опускался лист ватмана, и получалась невероятной красоты бумага. Ещё делали бумагу, покрытую клейстером, окрашенным акварелью. Прямо на уроке терли картофель, вымывали крахмал, варили клейстер, добавляли акварель. Бумага покрывалась слоем этого клейстера, а затем палочками и расчёсткой мы рисовали разный рисунок, который оставался объемным. Сколько потом книг я починила со своими учениками после уроков для школьной библиотеки, благодаря этим навыкам.

Мы делали аппликации из соломки и мозаику из цветного стекла. Выпиливали лобзиком, занимались выжиганием. Делали объемные макеты из бумаги.

Чуть не забыла! Мы делали невероятной красоты цветы из накрахмаленного шелка. Придавали объём лепесткам и листикам ложкой и вилкой на мешочке, наполненном песком.

Математика

Кроме алгебры и геометрии, которые мы изучали по стандартным учебникам для девятого и десятого класса общеобразовательной школы, мы изучали историю математики и методику преподавания математики. Вела у нас эти предметы наша классная руководительница Галина Александровна. Самое интересное, связанное с ней - это уроки самой математики и наши многочисленные поездки по стране, тогда Советскому Союзу.

В классе нас было три самые сильные ученица - Лида, которая потом была директором Подбельского педагогического училища, Ирина и я. Вот мы, по очереди, и вели уроки для наших одногруппниц. Прямо готовили уроки, писали классический план-конспект, объясняли новый материал, даже проверяли тетради с домашним заданием и контрольными работами. Галина Александровна следила за нами с последней парты, а в момент опроса перехватывала инициативу, вызывая других студенток к доске. Я искренне бы считала, что она это делала из доброго побуждения обучить нас профессиональным навыкам, но, однажды случайно, услышала её разговор с коллегой. Она жаловалась, что никак не понимает некоторые разделы математики. "Девочки разбираются лучше, пусть объясняют другим" - был её вердикт.

Галина Александровна была офицерской женой, много путешествовала вслед за мужем до начала оседлой жизни и своей педагогической карьеры. Видимо, ей нравились эти переезды. И поэтому много путешествовали и мы. Тогда за студенческую степендию - 30 руб можно было совершить недельное путешествие в любую республику нашей страны. Конечно, мы не жили в гостинице. Жили обычно в студенческих общежитиях, пока хозяева комнат были, как и мы на каникулах, или в спортзале на раскладушках в каком-нибудь местном техникуме или школе. Там же в школьных или студенческих столовых нас кормили три раза в день плюс экскурсии. Все это за 30 руб.

Хоть и недорогими были эти поездки, но мне удалось побывать только в двух. Это поездка в Узбекистан - Ургенч и Хива. Вторая - в Литву - мы посетили Вильнюс и Каунас. Ой, про Каунас расскажу отдельно. У меня там почти роман случился...

Отдельного внимания заслуживают сами поездки в поезде. Из-за масштабов нашей страны были поездки по двое суток. В дороге надо было чем-то развлекаться, иначе никак. Мы умели.

Пусть весь вагон сидит в одном купе
Чики-тук, чики-тук, чики-тук
И радуется собственной судьбе
Чики-тук, чики-тук, чики-тук
Оно совсем не тесное, купе четырёхместное
Мы это испытали на себе

Не те студенты, которые аудитории
Не покидают сто лет
А те, которые прыгают в скорые
И чики-тук, чики-тук - привет!

Эта песенка написана просто про нас.

Представляете группу из 30-ти молоденьких девушек, заполнивших полвагона. Шумные и веселые прелестницы. Парни со всего поезда слетались, как мухи на мёд. Со спиртным и остальным у нас было строго. Руководители поездки могли не только сообщить об этом родителям, но и в бюро Комсомола. Последнее было более страшным. Проступок мог караться исключением из комсомола, что влекло автоматическое отчисление из училища. Преподаватель не мог ни быть комсомольцем. Алкоголь - смешно, у нас и мыслей-то таких не было, это ли в нашей жизни было главным? Нам не нужны были внешние стимуляторы. Мы веселились со всем энтузиазмом молодости - болтали, играли в какие-то игры (тайком и в карты), смеялись, пели под гитару. Вот именно гитару-то парни за собой и носили. Это был самый сильный способ завоевать женское внимание. Пели мы много и охотно.

Русский язык и литература.

Инесса Васильевна Буровина. Это имя просто выгравировано в моем сердце. Интеллигентка высшего уровня. При этом с невероятно скромным гардеробом - я помню ровно один трикотажный жакет синего цвета и чёрную прямую юбку. Она была полной высокой дамой, на голове гладко зачёсанные волосы, собранные в высокий пучок. Её нельзя было назвать красавицей, но у неё была невероятно сильная аура. Мы слушали её как заворожённые. Как она вела уроки, как читала прозу и стихи!

Она преподавала Русский язык и чистописание, русскую литературу, иностранную литературу, детскую литературу и две методики - русского языка и литературы. Давайте поиронизируйте про средне-специальное образование, про педучилище! Да, только предметов с названием литература у нас было - четыре. Представьте сколько мы читали, анализировали. Как расширяло это наш кругозор и обогащало нашу речь. Перечитав гору книг, сколько написали сочинений. Невольно писательницей станешь!

С Инессой Васильевной мы ходили смотреть экранизации - Войны и мира и Хождения по мукам. В память врезался один момент. После просмотра последнего фильма, он тогда только вышел в прокат, она горько сокрушалась над образом героини - Даши Булавиной, сыгранной молоденькой красавицей Алфёровой: "не такая она должна быть - не такая. Девочки, не гонитесь за экранизациями. Читайте. Ваше сознание нарисует вам собственный образ героев. Он и будет самым верным, чтобы тронуть ваше сердце".

Я ещё со школы легко писала сочинения. Ну вы можете и сами об этом догадаться, читая мои рассказы. Мои сочинения всегда зачитывались перед классом. Сначала я стеснялась, потом привыкла и не придавала особого значения. Обожая Инессу Васильевну, ценя её мнение и литературный вкус - я давала себе смелость открыто с ней спорить. Ох уж этот возраст - юношеский максимализм!

Образ Наташи Ростовой считался глубоко положительным, достойным подражания. Так мы должны были его воспринимать. Я посмела написать в домашнем сочинении, что меня раздражает эта истеричка, которая по-настоящему даже любить не могла. За одного - старика (ну, вспомните мой возраст) собралась замуж, в его отсутствие решила сбежать с другим придурком, а замуж вышла за ленивого раздолбая, которого обдурила и бросила жена. Так, выйдя замуж - сразу обабилась... "О! Первый бал Наташи! О! Её беседа под луной, подслушанная Андреем! О! Её русский танец!..." Меня раздражало в ней всё! Написала от души, Все это с тезисами и цитатами - на несколько страниц. Помню всю ночь писала. Это сочинение тоже было публично прочитано. Инесса Васильевна сказала: оригинальное видение образа. Нестандартное. Вот написала и задумалась... Мне лет шестнадцать тогда было... Но я все знала о любви. Прям вот там, в сердце знала. Говорить об этом могла с жаром, глубоко размышлять о переживаниях других. Не о сексе - о чувствах. Как будто жила не первую жизнь...

Инессу Васильевну я тоже мучила "разговорами за жизнь". Мы подолгу сидели и беседовали после уроков. Иногда с подружками, чаще наедине. Как она меня вытерпела? Любимой ученицей я у неё не была, и я об этом знала. Я её обожала...

Сельское хозяйство

Был у нас и такой предмет, он был параллельным с обычным курсом школьной биологии. Учитель начальной школы должен был прививать любовь к природе своим ученикам.

Комнатные растения мы изучали от и до. В начальном классе обязательно должны были быть комнатные растения. Хлорофитум, традесканция и многие другие названия в моей голове - это из того курса. Помню дали нам задание написать доклады. Каждой досталось по одному растению. Мне досталась сенполия, а моей соседке по парте - сансевьера. Помню, как она громко смеялась надо мной: ой, сенполия какая-то. То ли дело у меня - сан-севь-е-ра! По факту, мне досталось описывать красивейшее разнообразие семейства узамбарских фиалок, а ей - банальный щучий хвост, не самое красивое растение. Я до сих пор не знаю, цветёт ли оно. И незаслуженно не люблю.

Но самое интересное заключалось в том, что по этому предмету у нас была практика на опытном участке в городском ботаническом саду. В центре участка, на котором росло множество садово-огородных растений, стоял милый садовый домик с большой верандой. Там, укрывшись от летнего жаркого солнца, мы слушали лекции, писали конспекты, выполняли практические задания. (Вам тоже вспомнились занятия по растениеводству из Гарри Поттера?) Нас учили различать садовые деревья по стволам и почкам, делать все виды прививок. Учили делать обрезку кустарников. Мы выращивали рассаду цветов и овощей. Обучали нас и распознаванию болезней. Ну как растения лечить.

Вот поэтому я такая умная сейчас в своём саду. Меня всему этому обучили, практически в детстве.

НВП

Начальная военная подготовка. Вёл её у нас отставной военный, от которого не пахло, а разило табаком. Моё место за партой было напротив его стола. Я посмела поморщиться и фыркнуть. Этого было достаточно, чтобы он стал придираться ко мне по любой мелочи. Не на ту напал! С моим-то папой, пусть и миционером, но тоже человеком в погонах, я прошла хорошую школу молодого бойца. Я умела игнорировать словесные нападки. К теоретическим знаниям он придраться не мог - у меня была блестящая память. Наступило время практики. Тут он мечтал отыграться по полной. Нас учили на время разбирать-собирать автомат Калашникова. Хи, и что в этом сложного - две железки, одна пружина. Я выдала отличное время по нормативам.

Потом был тир. Меня, наш нвпешник, поставил в конец очереди, хотя отстреливались мы по алфавитному списку и моя фамилия начиналась на А. Что хотел доказать? Я же отличница: вот на плакате - совместить прицел с мушкой. Тоже мне высшая математика. Из пяти выстрелов - 50 очков. Один выстрел он не хотел засчитывать, я настояла поковырять в мишени и найти пульки. Парадокс - с этого дня он меня любил.

На этих же уроках медсестра нашего училища учила нас оказывать первую медицинскую помощь - обрабатывать раны, накладывать повязки и шины, промывать глаза и желудок, делать компрессы, снимать судороги. Это вообще многократно потребовалось в жизни. Всякое бывает, если рядом с тобой дети.

Как много уже написала. Вас снова испугает длинный текст. На сегодня остановлюсь.

Продолжение следует...